Найон

Тот уверенно скинул туфли, босыми ступнями наступил на пластину.

Майор указал пальцем на своё ухо.

Действительно, непонятный набор звуков прозвучал. Человек сделал несколько движений руками, полусогнулся, как совершил поклон, мигом влез в туфли и приударил, да так споро, что догнать никто не смог бы, если бы и захотел.

Майор выдохнул, промокнул лоб носовым платком.

– В прошлый раз клиент меня обнаружил. Пришлось писать рапорт, оправдываться.

Уточник напряг скулы:

– Никак не пойму, для чего этот спектакль. Сначала звонок – потом появляется клоун.

– Не так. Я позвонил начальнику, чтобы снял с поста наблюдателя, на три минуты, нам достаточно… – Они вышли на другой конец коридора, к дверце, которую можно открыть лишь изнутри; откуда, по такой же лесенке, спустились на этаж и превратились в обычных пассажиров.

Нарушители порядка, не зафиксированного службой, невольно оглянулись на коридор. Он зашит панелями, простым смертным и в голову не придёт, что там такая красота и всё благоухает. А ещё пластина, возможно, специальной бронзы.

Спустились на первый, через окна было видно, что вокруг пары собралась толпа, и обе стороны нашли поддержку у разных полов, в силу собственного мировоззрения. Патрульные уже получили приказ и плавно приближались, чтобы не создать паники.

В машине работал кондиционер, при их посадке, водитель выключил.

– Вот ты и задал загадку.

Водитель вскинул брови:

– Какую, командир?

– Наверное, за личные деньги заправляешь холод.

– Да нет, просто экономлю, при первой возможности.

– Всех экономистов давно пора отправить в печь. Будь моя воля. – Майор подмигнул новичкам, связавшись через зеркало заднего вида. Вот тут они и увидели, как в секунду может измениться добродушное выражение на испуг. Левой рукой, он взял трубу и вышел на руководство. – Алё… Виноват!

«Что случилось, майор?»

– Глазам не поверил…

«Говори уже!»

– Он у нас в городе! Первый из списка.

«Аверьянов? Ещё раз посмотри. Не должен к нам приехать, при такой слежке, мы бы красную дорожку постелили».

– Клянусь! Сам Аверьянов, мне второй раз убеждаться не надо.

В трубке помолчали.

«Вот было предчувствие… Тебе никто раньше не говорил, что ты приносишь дурные вести?» – не дождавшись ответа, «трубка» ругнулась матом и пошли гудки.

Генералам стало тесновато в кителях, лучше бы бомбил кондиционер.

Майор развернулся на сто градусов:

– Экскурсия закончена. Приходите ещё. Без опозданий, к двенадцати.

Машина умчала, точно внутри засела команда, только что ограбившая банк. Любопытный муравейник немного вытянул шеи, уверенный, что второй серии не увидит, и вновь глаза полны внимания. На вокзалов столько жуликов, – того и гляди, обчистят.

Оба генерала отмахивали от таксистов, не по вашу честь. Сергей Иванович набрал номер и бросил в микрофон: «Мы на вокзале. Центральный вход».

Минут через десять (да меньше, меньше, за разговором не замечается), прикатило родное авто, за рулём молодой парнишка.

– Ты у меня всегда на подхвате, что бы я без тебя делал? – Уточник полез на заднее сиденье, приглашая товарища. – Племянник, Игорь. На всякий случай, запомни.

Устроились и покатили.

– Аверьянов в городе. Боюсь, все планы и графики полетят к чёртовой матери. И учёба наша может ограничиться этим днём.

– Завтра, к двенадцати. Всем иметь при себе детские сачки. Будем бабочек ловить.

– Думаю, все камеры будут пилить сутками, пока где-то не мелькнёт.

– Вот же, свалился на наши головы. А ведь мы ему ещё ничего плохого не сделали.

– Тебе кажется. В этом мундире – уже проштрафился.

С таким известием, и город изменил облик. То ли обрадовался неуловимому гостю, то ли приготовил сюрприз. Граждане-то не в курсе, что прибыл Защитник, который научит жить до двухсот, и то и трёхсот лет. Его примитивные генераторы уничтожают внутренних паразитов почище антибиотиков. По материалам, доставшимся для ознакомления, следовало, что генераторы громят паразитов с астрального и других планов. Кто-то же снабдил Аверьянова таким смертельным оружием…

Тем временем, вокруг крупных городов и помельче, оживали реки и озёра. Возвращались бобры, раки, когда-то исчезнувшая рыба. Одно дело, когда икру на лапах переносят гуси; при царе пытались отучить от полётов на юг и обратно. Они лезут на рожон, совершают обмен породами рыб, северные появляются на юге, южные на севере.

Но куда меньше людей догадывается, что в реки вернулись водяные, русалки и прочие рати, кому по должности приходится следить за разнообразием и порядком на местах.

И водяные – один на другого не похожи, каждый со своей изюминой. У кого свита юркая, многочисленная, но кто-то довольствуется малым. Утонуло дитя – тут же доклад. Владыка глянет на мальца, задаст вопрос и велит слугам – назад верните, он нам пригодится скоро.

И что интересно, планета серьёзно занялась самоочищением. Вот нету пользы от человека, всё только себе и себе, но после себя оставляет сплошной след из мусора и отходов. Коптит, сквернословит, никому руки не протянул, хотя зряч и имеет излишки. Нет – посмотрит сурово, скажет: а где остальные были раньше, когда я нуждался?