Накануне

Нападавшего повело в противоположную сторону, но он сохранил равновесие, удивлённо встряхнул головой и непроизвольно сделал шаг назад.

– Товарищ Чаганов! – Заверещал прокурор. – Уймите вашу подчинённую! Иначе…

– Товарищ Мальцева мне не подчиняется… – не отвожу взгляда от своего "подопечного".

– Я – начальник особого отдела! – Добавляет драматизма сцене подруга. – И я лично отвечаю за безопасность товарища Чаганова перед наркомом. Всего его перемещения, товарищ следователь, вы будете согласовывать со мной.

"На самом деле – исполняющая обязанности вместо Медведя, с которым вчера случился сердечный приступ".

Шейнин беззвучно ловит воздух ртом, лицо "моего сержанта" с вытаращенными от изумления глазами сразу приобретает осмысленность: "Теперь понятно кто здесь начальник", его напарник так и продолжает стоять к нам спиной.

– Предлагаю зайти вовнутрь, товарищи, – спокойно продолжает Оля, указывая нам с прокурором путь и добавляет повернув голову к сержантам. – а вы продолжаете охранять вход…

– Да, но мы едем на очную ставку… – выдавливает наконец из себя Шейнин.

– Седова везут сюда, – непринуждённо сообщает подруга. – я позвонила… по вашему поручению… чтобы не терять времени.

– А мы разве никуда не едем? – "Крашеная" с чемоданчиком в руках спешит нам навстречу.

– Мне чёрный, без сахара… – отрезает подруга.

– Да как вы… – пытается развернуться прокурор.

– Вы поймите, Лев Романович, – ловлю его за рукав пальто из чёрного толстого драпа подбитого каракулем. – товарищ Мальцева пытается вас спасти от больших неприятностей… когда будет доказана клевета Седова, руководство на ваши действия будет смотреть под другим углом зрения… "Легко сказать "когда"… а как это доказать".

Быстро переглядываемся с Олей.

– Лев Романович, мне что спиртовку снова распаковывать? – Пытается зайти с нами в монтажную "пережжёная блондинка".

– А что мне прикажешь за тебя это делать? – Взрывается Шейнин, но через секунду продолжает уже другим тоном. – Алексей Сергеевич, я понимаю что Седов врёт, но как это доказать? Есть протокол допроса, на нём подписи обвиняемого и следователя… кроме этого имеется заключение профЭссора.

"Кислых щей… гадающий на кофейной гуще".

– Как я и просил, – напираю на Шейнина. – устроить очную ставку.

– Только вести её буду я. – Следователь снимает пальто, проходит к столу и занимает лучший стул красного дерева с мягким сиденьем и спинкой.

– А товарищ Мальцева обеспечит звукозапись допроса…

* * *

– Скажите арестованный, вы знакомы с человеком сидящим перед вами? – Шейнин ослабляет галстук и вытирает пот со лба носовым платком, в комнате жарко натоплено по моей просьбе.

– Лично нет, но я видел его однажды. – Отвечает Седов, совершенно седой и сильно похудевший со времени нашей встречи в чёрной арестантской куртке.

– Когда и при каких обстоятельствах это произошло? – Устало бубнит прокурор. Верхний свет потушен, две настольные лампы расположенные на торцах стола освещают наши с Седовым лица.

– 4 октября 1935 года в Чикаго в гостинице "Бельведер", – морщится как от боли заключённый. – он стоял рядом с сыщиком из ФБР Патерсоном, который меня допрашивал потом. Я сразу узнал Чаганова… Можно воды, горло пересохло.

Оля в белом халате появляется на секунду из темноты и ставит перед аресованным стакан с водой, тот начинает жадно пить стуча зубами по стеклу.

– Мне тоже, пожалуйста. Товарищ Чаганов, вы знакомы с сидящим перед вами человеком?

– Нет, не видел ни разу, но он похож на Льва Седова, каким я увидел его на фотографиях американских газет. После его ареста полицией.

– Итак, между товарищем Чагановым и арестованным Седовым проводится очная ставка, – Шейнин встаёт, снимает пиджак и вешает его на спинку стула. – по моему разрешению вы будете задавать друг другу вопросы. Первым задаёт вопросы товарищ Чаганов. Пожалуйста, Алексей Сергеевич.

– Скажите, Седов, – внимательно слежу за зрачками оппонента. – тогда в гостинице, где как вы утверждаете видели меня, в чём я был одет?

– На вас был непромокаемый плащ, такой чёрный блестящий, серая фетровая шляпа в руке, костюм тёмный, галстук в косую полоску… – быстро отвечает он.

"Вот ты и прокололся, всё это было куплено уже после "Бельведера" в целях радикальной смены имиджа, вот только как это доказать? Чеков с датой и временем покупки ещё не изобрели".

– … значок на лацкане с буквами "RCA"…

"И значок этот мне подарил МакГи позже уже когда я вернулся в Нью-Йорк перед самым отплытием. Перечисляет детали как будто на фотографию смотрит… Кстати, значок этот я подарил фотографу из генконсульства, фалеристу… Точно, он делал общую фотографию на память… Опять ничего доказать нельзя, не приплетать же МакГи… Фотография".

– Но узнали вы меня не поэтому, – напрягаю зрение, следя за зрачками Седова. – а по будённовке на голове, правда? Все вместе, в том числе и Шейнин, весело хохочем.

"Пора".

– Фотографию эту вам вчера следователь показал? – Подсекаю потерявшего бдительность Седова.

– Врач перед допросом… – продолжает смеяться он.

– Вы что заболели? – Пугается Шейнин.

– … Живот ноет третий день… – беззаботно машет рукой арестованный.