Накануне

– В отношении Литвинова у ОГПУ и раньше возникали подозрения, – пользуется возникшей паузой Молотов. – хотя бы то дело английских шпионов Локхарта и Рейли, которым он давал наилучшие рекомендации… и жена у него англичанка.

– От ошибок никто не застрахован… – вождь придавливает пальцем табак. – и потом, выявлять и задерживать шпионов это дело НКВД.

– Мы пытаемся, – откликается Берия, почувствовав на себе взгляд трёх пар глаз. – но именно в НКИД нам работать особенно тяжело, на мой взгляд подбор кадров там идёт по принципу кумовства и личной преданности наркому. Я вот что подумал, что если в случае с Чагановым имеет место не шпионская операция, а что ни на есть – шкурная. Ведь он по сути создал новый финансовый канал для ведения торговых операций в Америке, сделав услуги "старой гвардии" просто ненужными.

– Правильно, товарищ Берия, – стучит ладонью по столу Киров. – убрав Чаганова они перекроют этот канал, по которому уже пошли большие деньги. Но и шпионскую операцию я бы не сбрасывал со счетов.

– И в смерти сына Литвинов заинтересован, – согласно кивает Молотов. – ведь все контакты отца проходили через Седова и среди них точно был "Папаша", иначе зачем ему пароль? Сталин чиркает спичкой, раскуривает трубку и подходит к окну, выходящему на Арсенал.

– Уровень знакомств Чаганова и Литвинова очень разный… – после минутной паузы говорит вождь.-… да и финансовый объём несоизмерим. С кем договаривался Чаганов? С владельцами пусть и крупных компаний, но с оборотом не превышающим сотен миллионов долларов, Литвинов же – с банкирами, учредителями Федеральной Резервной Системы. Это разные люди. С одной стороны те кто просит президента САСШ об услуге, а с другой – хозяева, которые доводят до него свои решения. Я не верю, что Литвинов может чувствовать к Чаганову ревность…

– Это могут быть люди из окружения Литвинова… – подаёт голос Берия. – там полно всяких.

– Работайте, выявляйте… – оборачивается Сталин. – будьте готовы к нападкам с его стороны, я его хорошо по Кавказу знаю, он выражений выбирать не привык. Но с одним условием, допрашивать его запрещаю. Если найдёте доказательства преступлений его подчинённых, то Литвинов будет отстранён от должности, но в любом случае официально останется в коллегии НКИД: он – гарант советско-американских договорённостей с нашей стороны и кое-каких неформальных соглашений в Европе. И то, кстати, что его спрашивают о судьбе Троцкого и Седова может означать что на Западе уже что-то пронюхали, поэтому действовать надо быстрее…

– Примаются все меры… – привстаёт нарком.

– Не кажется ли вам, товарищ Берия, – останавливает его Киров, вдыхая носом ароматный табачный дым растекающийся по кабинету. – что нужно усилить чекистское прикрытие ОКБ Чаганова и его самого? Покушение, попытки опорочить участились в последнее время… да вы сидите-сидите.

– Как раз сегодня, товарищ Киров, я подписал приказ "О мерах по усиление контразведовательных мероприятий". Он в частности предусматривает вывод Центра Дешифровки с территории радиозавода "Темп", так теперь называется ОКБ Спецотдела ГУГБ. ЦД переименован в НИИ-48 и будет размещён на Садово-Черногрязской в особняке Дервиза. В двух кварталах от него мы размещаем институт-двойник, тоже НИИ-48…

– А как же вы их различать будете?

– Будем называть НИИ-ЧаВо… чародейства и волшебства: буква "Ч" похожа на цифру 4, а "В" – на 8. В нём мы соберём команду энтузиастов из лаборатории Биофизики, института Мозга и Экспериментальной медицины для изучения Шамбалы и оккультизма под руководством Барченко…

– Куда, б…, деньги народные идут. – тихо бурчит Молотов.

– …Дело в том, что после того случая с Бабченко на проходной ОКБ по городу распространились слухи о Чаганове, об аватаре… мы решили эти слухи немного подправить и наполнить содержанием, вызвать интерес зарубежных разведок. Чаганову подобрали двойника, он будет регулярно посещать НИИ-ЧаВо…

– Ловушку значит для них подготовили… – улыбается Киров.

– Не только… хотим также дезинформацию кое-какую через них продвигать… например, начали проработку операции по "истребителю-невидимке конструктора Сильванского"…

* * *

Взмыленные и раскрасневшиеся участники только что закончившегося двухчасового совещания у наркомвнудела столпились на выходе его кабинета.

– Давно хотел с вами познакомиться лично, Алексей Сергеевич, – к нам с Олей подходит Маленков гладко выбритый, в полувоенном френче, за всё время длинного собрания не проронивший ни слова. – да всё не получалось.

"Ну да, а день рождения на даче у Ежова уже не считается"?

– Взаимно, Георгий Максимилианович, – пожимаю пухлую ладонь завотделом ЦК. – а это – моя коллега Анна Мальцева.

Маленков кивает, его взгляд равнодушно скользит по лицу подруги и снова возвращается ко мне.

– Хочу вас поблагодарить, что помогли нам разобраться с показаниями Седова… Шейнин и Лурия чуть было не подвели меня.

"А может зря я на него грешу? Открытое лицо, дружелюбный взгляд".

– Полиграф – инструмент новый и коварный, – охотно соглашаюсь я. – а "опыт – сын ошибок трудных"…