Наказание в награду

– Стал. Как и говорил. Я хотел привести ее с собой, но она не отходит от Миссы, а Мисса – от Джастина, а Джастин категорически против того, чтобы кто-нибудь куда-нибудь уходил, после того как увидел лицо Сати. Ты знаешь, как выглядит лицо двенадцатилетнего ребенка после удара кулаком, Ма? – Тимоти уставился в потолок. Потом опять посмотрел на Рабию. – Боже, я настолько устал от того, что не могу ничего сделать, чтобы защитить их от нее…

Рабия решила, что с нее достаточно. Она встала со скоростью бегуна, услышавшего стартовый пистолет.

– Это уже, черт побери, – сказала она, – предел всему, что происходило в этом семействе.

– Слава богу, что ты это понимаешь, Ма. – Тимоти сложил руки так, как будто собрался молиться. – Ведь нет никакого способа…

– Я сейчас не о Ясмине! – рявкнула Рабия. Она подошла к софе и нависла над сыном. – И не о Миссе, или Сати, или несчастной Янне. Я говорю о тебе. Что, ради всего святого, с тобой происходит? Можешь не отвечать. Не затрудняйся! То же самое происходит с твоим братом, и от этого же умер твой дед. Так почему эта чаша должна была миновать тебя, а? С того момента, когда ты решил, что не предохранишься всего один раз – «да и как она может забеременеть от одного раза, да и я выну в самый последний момент, обязательно успею вынуть…». Так вот, с того самого момента твоей феноменальной глупости ты все время старался выбрать самый легкий путь, а я была рядом и все старалась помочь и облегчить тебе жизнь. Но больше этого не будет. Ты меня слышишь? Ты хоть немного меня понимаешь? Может быть, ты действительно дошел до предела с Ясминой, а вот я точно дошла до предела с тобой. Ты не будешь жить у меня, Тимоти, – не смей говорить, что не в этом твой главный план, – это так же невозможно для тебя, как жизнь на Таити. Ты уже вырос, и тебе придется сделать все самому, потому что я не собираюсь брать на себя ответственность за твою жизнь и вечно тащить ее на своих плечах. Если Ясмина что-то не так сделала с девочками – а я не говорю, что этого не может быть, – то что, разрази тебя гром, ты сам сделал правильно? Ей приходилось растить девочек одной. Правда, это не объясняет и не оправдывает того, что она сделала. Но это делает ее поступки логичными, если вспомнить, что она выбрала, когда решила соединить свою жизнь с твоей.

Этот ее монолог, без сомнения, оказался для Тимоти громом среди ясного неба. Но он сейчас находился всего в нескольких дюймах от обрыва, и падение в пропасть означало, по мнению Рабии, что он окажется таким же лузером, как и его брат, и лишится всего по той простой причине, что не сумел взять себя в руки – боже, она рассуждает сейчас как психолог в телевизоре! – и стать хозяином своей собственной судьбы. Ведь гораздо проще считать, что все тебе должны – должны выпивку, наркотики, секс и все, что, черт побери, угодно. Но если так не думать, то приходится заняться чем-то другим. А это, видит бог, требует напряжения. Жизнь вообще требует усилий, и ему пора наконец понять это.

– Прекрати на меня таращиться! – прикрикнула Рабия. – Закрой рот, сядь прямо и прекрати сваливать вину на всех, кроме себя. Сегодня ты можешь остаться здесь, Тимоти, и то только потому, что уже поздно. Завтра утром ты разберешься со всем этим бардаком как муж, отец и мужчина, а на тот случай, если ты этого не станешь делать, «потому что пытался уже много раз, и какой во всем этом смысл, и все равно я не могу достучаться до Ясмины и бу-бу-бу и ба-ба-ба», я буду рядом. Но не для того, чтобы сделать это за тебя. А для того, чтобы убедиться, что ты пытаешься это сделать. А теперь отправляйся в гостевую комнату и не попадайся мне на глаза до утра.

На мгновение Рабия подумала, что зашла слишком далеко, но он вдруг, совершенно неожиданно, сказал: «Спасибо, Ма», после чего вместе с сумкой отправился в гостевую и закрыл за собой дверь.

Май, 23-е

Ладлоу, Шропшир

По собственному опыту Линли знал, что если человек решился солгать один раз, он будет продолжать лгать и дальше. Поэтому, после разговора с Деной Дональдсон, он согласился с мнением Барбары Хейверс, что ПОП замазан по самую макушку – по крайней мере, в плане девушек-студенток в Ладлоу. Вся проблема заключалась в том, что у них не хватало доказательств. И хотя Гарри Рочестер действительно не один раз видел, как Раддок загружает пьяниц в свой патрульный автомобиль, а также действительно видел Фрэнси Адамиччи в компании с полицейским, больше ничего на ПОПа у них не было, а такие свидетельства ни один обвинитель в мире не решился бы представить суду.