Налог на убийство (сборник)

Назвавшись груздем, то есть шершнем (после всех этих трансвеститов – пидарасов согласишься лучше быть даже шотландским пони, которые годами ходили по кругу в глубоких шахтах. А когда жалостливые люди поднимали их на поверхность, лошаденки все так же шли по кругу, как привыкли годами). Токмаков решил перейти в атаку по всему фронту.

Тем более, «клиент» уже дошел до кондиции.

– Слушай, Вова, а что это за контора – ФСО? – спросил Токмаков, пресекая очередную попытку Сытенького перебраться к нему на колени.

Тот не стал притворяться, будто ему не знакомо общество с ограниченной ответственностью ФСО, отправившее установку в Венгрию:

– Интеллигентные люди… Нашего круга, не какое-нибудь быдло… Исключительно научные сотрудники! Младшие, старшие, оч-чень секретные… Ведь ФСО – это что? Это Фонд содействия обронной промышленности!

– Оборонной, – машинально поправил Токмаков.

– Обронной, – упрямо повторил Сытенький. – Государство обронило, а они ее подняли… Себе в карман.

– Но тогда контора должна называться ФСОП, – составил аббревиатуру Токмаков. – Куда же они потеряли букву «П»?

– Они продали ее господину Педулаеву! – зашелся мелким смешком его собеседник, вдруг обнаружив чувство юмора. – Эти ребята, они такие – загонят что угодно!

– А, например? – продолжал любопытствовать Токмаков. – Что они еще загнали, кому и куда?

Все это время Токмаков удерживал сползающего с высокого табурета Сытенького. С каждым из вопросов Сытенький склонялся все ниже и ниже, словно под невыносимым бременем. Чтобы он не врезался носиком в стойку, Токмаков обнял его за плечи. Со стороны они напоминали сейчас нежно воркующую парочку педиков.

Токмаков почувствовал обращенный на него взгляд. Как выяснилось через секунду, это был не просто взгляд. Это был взгляд через видоискатель камеры: в баре работала съемочная бригада студии «П», снимая жанровые сцены.

Нет, из этого местечка пора было уносить ноги, а заодно и вырвать Сытенького из привычной среды. Заняться перевоспитанием педераста. А то пропадает, понимаешь, человек!

Токмаков мигнул барменше:

– Обратный процесс. Черный кофе. Чтобы стоял на ногах.

После этого он подошел к оператору, как раз менявшему отснятую кассету. Это был тщедушный персонаж неопределенного возраста в стиле «вестерн»: сапожки, джинсы, кожаная безрукавка с бахромой. В наряд не вписывалась голубая бейсболка.

– Разве бывают голубые ковбои? – спросил Токмаков.

– Не лезь ко мне, – отскочил оператор. – Я не голубой!

– Но ты им станешь, если мы с моим… гм… другом появимся на экране хоть на секунду. Ты понял?

Токмаков вообще выглядел очень убедительно. А после бутылки рома особенно:

– Ну, и почему я не слышу ответа?

– Ладно… Обещаю…

– Главное, сдержи свое обещание. Иначе нам придется снова встретиться.

Ковбой нехотя кивнул. А в голове Токмакова вдруг мелькнула мысль, как сделать, чтобы следующие встречи с Вовой Сытеньким проходили в менее экзотических местах, чем «Голубые джунгли». Закурив крепчайшую сигарету «Капитан Блэк», Токмаков пошел к стойке, где расплывался силуэт Вована…

В эту февральскую ночь в Петербурге неожиданно похолодало, и стрип-бар «Тутси» мирно вмерзал в лед у Адмиралтейской набережной. От других подобного рода заведений он отличался двумя изюминками. Первая была очевидна: бар располагался в специально переоборудованном теплоходике. Вторую изюминку могли по – достоинству оценить только знатоки. Это были сногсшибательные, потрясающие, великолепные туфли танцовщиц, специально привезенные владельцем бара из Америки.

Поскольку именно туфли в конечном итоге оставались на девушках, ради этого стоило постараться.

Около полуночи на набережной у борта «Тутси» раздался скрип тормозов. Из черной «Волги» ГАЗ-21, еще сохранившей фамильное сходство с «эмками» сталинской эпохи, вышли двое. Точнее говоря, один, в кожаной куртке, обратно же напоминающей регланы офицеров НКВД, выволок другого – толстенького, в светлом верблюжьем пальтишке. Через несколько минут они появились в зале и сели за столик.

Токмаков выбрал этот бар, руководствуясь не чувствами, но суровой необходимостью и железной логикой. Вот они, эти безукоризненные постулаты. Он выпил сегодня бутылку рома. Ром пьют моряки, что закреплено даже в детском фольклоре: «Двенадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рома!». Бар «Тутси», безусловно, может быть причислен к корабельному составу. Следовательно, место моряка с бутылкой рома на борту – здесь!

К тому же Токмаков был не каким-нибудь одноногим пиратом, а исполняющим обязанности заместителя начальника Портового отдела оперативной службы «А»! Он не знал, к какому порту приписана «Тутси», тем не менее представился администратору, обратившись с просьбой, которую тот обещал незамедлительно исполнить. Ведь дело шло о спасении заблудшей души…