Нам нельзя

– Расстегни ремень, – тихо попросил я. Кайла пальцами непослушными потянулась к пряжке, выдернула рвано, с болтами возилась долго, затем глаза потемневшие на меня подняла, смотрела через дымку хмельную, потом упала, за плечи обняла и вздохнула громко. Сдалась. И я сдался.

– Кайла моя… – я приподнялся чуть, член достал практически, когда в запотевшее боковое окно постучали.

Она вздрогнула испуганно, прикрываясь, а я оглянулся, только сейчас заметив мигалку позади. Полиция.

Кайла перепрыгнула обратно, платье максимально натянула на ноги, а глаза блюдцами шальными на пол лица.

В окно снова постучали, настойчивей.

– Офицер, – произнес я, опустив стекло.

– Доброй ночи, – он посветил фонариком в салон, оценивая обстановку. – Патрульный Джефферсон, – представился после. – Здесь запрещена стоянка, – на знак показал и пристально на Кайлу посмотрел. – Все в порядке, мисс?

Ага, понятно. Рейд после полуночи, проверяют, чтобы все по согласию. Чтобы на утро никаких изнасилований.

– Да, – смутилась Колючка. – Мы домой как раз ехали, – и улыбнулась. Попыталась по крайней мере.

– Счастливой дороги.

Я плавно отъехал, заметив в заднее зеркало как офицер щелкнул мои номера. Ладно, пусть. Ситуация серьезная и нет смысла качать относительно моих гражданских прав и свобод.

Ехали молча. Дурман рассеялся, и реальность ударила под дых. Нам с Колючкой, похоже, нельзя рядом быть. Вообще никак. У меня даже кровь кипеть начинает, а запах ее кожи афродизиаком по всему телу разносится. Воля моя чуть не подвела меня. Чуть.

– Куда ты? – проговорила смущенно Кайла, когда вышел из машины вслед за ней.

– Проследить, что ты действительно спать пойдешь, а не приключения на задницу искать.

Колючка аж задохнулась от негодования. Да, я совсем не последовательный. Но нам пора развязаться. Если я все же решил сдержаться и не завалить сводную сестрицу на спину, значит, нужно сделать так, чтобы она сама близко ко мне больше не подходила.

– Слышишь, Кайла, – развязности тону даже прибавил, – признайся, кто тебя расчехлил? Для целки ты чересчур доступная. Или у тебя ебливость в крови?

– Да как ты… – шепнула она, на автомате дверь входную открыв. – Что же ты за человек такой…

И было в ее голосе что-то такое… Какая-то странная обреченность или разочарование…

– Ну я же таким тебе нравлюсь!

Она дверь закрыть попыталась, но я не дал, за ней зашел. Нахера? Сам не знаю.

– Признайся, что запала на меня?

Черт, у меня, кажется, биполярное расстройство личности: я отталкиваю девушку и тут же притянуть пытаюсь. Не хочу, чтобы она другого полюбила. Не могу допустить этого. Гребаная собака на сене!

– Я запала?! – шикнула она, боясь сонный дом взболамутить. – Это ты прохода мне не даешь!

– Мечтай.

Она фыркнула и демонстративно волосы назад отбросила, после тихонько замурлыкала:

Если бы мне платили каждый раз, каждый раз, когда я думаю о тебе —

я бы бомжевала возле трасс, я бы стала самой бедной из людей.

Вот зараза рыжая! Не думает она, значит, обо мне! Я докажу и покажу, насколько она ошибается.

В гостиной было темно, только скупой свет ночника на узкой тумбе отбрасывал тени на широкую лестницу. Я схватил Кайлу за тонкое запястье, дернул, чтобы в объятия ко мне упала. Стиснул крепко, не вырваться.

– Не ври себе, Колючка… – затем губы ее накрыл, жадно в рот ворвался, утопая в притягательной мягкости. Целую ее словно прохладную воду пью, а напиться не могу. Еще и еще хочу.

– А что это вы тут делаете? – Риччи замаячил со стороны кухни. – Целуетесь, что ли?

Вот гадство!

Кайла отскочила от меня, губы дрожащей рукой прикрывая. Видно, только дошло, что дома мы, и нас застукали. А ведь это мог быть отец или мать ее.

– О, так ты теперь у меня в кармане! – братец довольно улыбнулся, глядя на Кайлу.

– Поганец! – выдохнула она и метнула в меня презрительный взгляд: – И в кого она такой засранец, а?

– Шантаж? Одобряю! – на полном серьезе ответил я. Кайла только глаза закатила.

– Знаете что? – посмотрела на нас обоих. – Мне вообще пофиг. Ты, – ткнула в Риччи, – можешь рассказывать, кому хочешь. Ты, – теперь в меня, – не смей больше ко мне подходить!

Она бросилась бегом наверх, а я к брату повернулся.

– Риччи, не надо, ок? Оставь сестру в покое.

Он очень серьезно посмотрел на меня и заговорил как взрослый:

– Ты тоже не обижай ее. Она хорошая на самом деле.

Я протянул ему руку, сжал не крепко, но по-мужски.

– Я знаю.

Кайла

Осень все-таки наступила. Даже дождь пошел, удивительно… Земля парила, воздух загустел, а аромат геосмина обволакивал, наполняя легкие. Было грустно и как-то трепетно. В душе отчего-то царило ощущение волшебства, хотя ничего не предвещало. Но редкие осенние дожди я ждала и принимала, как предвестников скорых перемен. Они омывали дороги и настраивали на покой и тишину. В отличие от летней суеты. Для меня осень не была скучной и блеклой, скорее, спокойной и умиротворенной. Она очищала перед новым этапом, возможно, шагом вперед.