Намек. Архивный шифр

В последнее время критика стала строже к содержанию произведений искусства и литературы, внимательнее анализирует, чему произведение учит, какое воспитательное действие окажет на массы. И это, по сути, правильно.

Вот попадёт роман «Ясные звёзды» в руки наивному и доверчивому читателю новой формации — из тех, что лишь недавно прошли курсы ликбеза, в чьей голове ещё мало знаний, зато желания узнать как можно больше — хоть отбавляй. Такой жаден до любой информации, а уж информации, полученной от советского писателя, готов поверить безоговорочно, даже больше, чем тёмный крестьянин — Священному Писанию.

Надо обязательно объяснить это Саше и уговорить перестать делать из масонов ведущую силу революции и советского строительства. Пусть они тоже будут: с ними интереснее, но именно «тоже». Пусть останутся в центре повествования романа, но им не место в эпицентре революции. Вот что требуется сказать Кеничу. Твёрдо сказать!

С Сашей нужно побеседовать. Если удастся переубедить начинающего писателя, тому придётся серьёзно переработать текст.

Августовский день нёс в себе отчётливые нотки осени: прохладный, серенький, с жёлтыми крапинами в древесных кронах и тёмными точками на сером пыльном асфальте от моросящего дождя, который то принимается, то иссякает и никак не решит, разойтись ли в полную силу или отступить. Бродов вышел из дому с запасом времени и шагал не торопясь. Приятно, что впереди ещё три отпускных дня, когда можно никуда не торопиться, постепенно втягиваться в ритм московской жизни. Приятно, что есть время повстречаться, наконец, в Москве со знакомцем, с которым два года подряд общался только на курорте.

По пути Бродов зашёл в швейное ателье — подогнать форму. Он ещё до отпуска сунулся было с новым комплектом к портнихе, но та дала добрый совет: «Лучше приходите, как отдохнёте». И верно. В санатории Николай, как всякий дисциплинированный курортник, прибавил в весе и объёме. По его плотной, коренастой фигуре так сразу и не скажешь. Но портновская сантиметровая лента — прибор объективный, в отличие от глаз. Она выявила разницу. Что ж, оставил портнихе работу — и свободен.

Ещё лето. Ещё жаль расставаться с привычкой к курортной жаре, ещё можно, вместо формы, шагать по улицам в парусиновом костюме и парусиновых тапочках, несмотря на московскую прохладу и робкий дождик.

В сущности, может, и зря портниха старается. Николай не имел уверенности, что пригодится именно та форма, которую выдали для торжественной церемонии выпуска из академии. Выпуск состоялся, а назначения Бродов не получил. Большинство сокурсников, отгуляв отпуска, сразу отправились к новым местам службы, но несколько человек ещё ждали решения своей судьбы. Николай — в их числе. Он приготовился к любым неожиданностям и ждал бестрепетно. Отсутствие семьи в этом смысле удобно: повышает мобилизационную готовность к самым экзотическим назначениям. Бедному собраться — только подпоясаться…

Николай думал перекинуться с Сашей парой слов до матча, но не удалось и рук пожать: не рассчитал, что у футболистов разминка.

Небольшой стадион с зелёной травой и белыми скамейками-трибунами. Молодые люди в тёмных спортивных шароварах и полосатых майках с номерами прыгают, приседают, бегут по кругу. Потихоньку подтягиваются болельщики. Матч любительский, никаких билетов. Поймав взгляд Кенича, Николай активно замахал рукой. Саша заметил, просиял своей фирменной улыбкой и отсалютовал в ответ. Что ж, серьёзный разговор ждёт после игры, а пока оставалось пожелать Сашиной команде удачи…

По телефону приглашая Бродова на матч, Саша пообещал:

— Увидите настоящую игру. Команда соперников затащила к себе очень сильного форварда. Профессионал!

— Что значит «профессионал»? Не работает, только спортом занимается? — уточнил Николай.

— Да нет. Спортивная юность. Играет профессионально. Нам, любителям, с ним не тягаться. А так — инженер. Приходит от случая к случаю, когда есть время. Кому повезёт его уломать, за тех и играет. Но это не важно. Наблюдать игру такого уровня — истинное удовольствие. Прямо поэзия! Вот увидите!

— Я ж не разбираюсь, — напомнил Бродов.

— Не важно, обязательно заметите. Будете смотреть — попробуйте угадать, кто самый сильный игрок. Уверен, что угадаете с первых минут…

Весьма любопытным оказался перечень игроков обеих команд, которые примут участие в матче. Николай прислушивался к именам и фамилиям, произносимым в рупор. Тут и латыш был, и грузин, и два поляка, и немец, и ещё какой-то, судя по всему, иностранец. Словом, целый интернационал на отдельно взятом стадионе! Примета времени.

Дождь всё-таки отступился, и даже солнце стало проглядывать сквозь слоистые облака, подсушивать траву. Это, пожалуй, хорошо: меньше вероятность, что футболисты будут поскальзываться, игра пойдёт динамичнее. Понимать бы в ней ещё хоть что-нибудь.