Наномашины, первоклашка! Том 4 (СИ)

— На месте, — кивает анестезиолог, — Можем начинать.

Ну и всё.

Что всё? А… что? Где я. А, операция. Блин, голова путается. Хе-хе, прикольно. Наркотики? Когда вырасту — стану наркоманом! Вот! Хотя мама наругается… и папа… не, не буду.

Мдам…

Вот…

— Чат, Обамна — сорок девятый плезидент! — начал затирать я, — Сорок девятый…

На меня не обращали внимания. Я чушь несу, да? Ну, наверное, так и надо.

Боли не было. Я даже не чувствую, что там что-то делают. Зато слышу, хе-хе.

Что-то трещит. Кости мои? Растут как грибы. Я слышу. Операция работает! Ощущение времени пропало, так что без понятия, сколько уже идёт операция. Обещали часа четыре.

— Я стану гъибочком, когда вырасту!

— Пациент, тише.

— Долго ещё?.., — спрашиваю.

— Идут фаланги пальцев. Без нареканий, — отвечает доктор Джекил.

Блин, имя у него такое… будто в будущем принесёт мне проблем. Хотя опять же, не Михаэлю Кайзеру тут умничать. У меня имя вообще, как у главного злодея!

Может я в итоге стану главным злодеем? А может я… уже? Меня же не просто так боятся.

И тут я слышу, как Джекил выдыхает и задирает на меня голову.

— Пациент, как вы? — спрашивает он.

— Я злодей. Я вирус этого мира. Смерть. Погибель миров, всепожирающий космический ужас…

— Пациент как обычно, — кивает он, — Итак: час двадцать операции — костная структура полностью восстановлена. Перерыв пять минут.

О. Это я понял! Значит первый этап из трёх готов. Вон, врачи вышли из операционной, видать попить. Ну ладно, подождём.

Честно сказать, даже под успокоительным неподвижно лежать час — утомляет. Всё затекло, хочу пошевелиться! Я же могу попу напрячь? Пока есть шанс. Я тоже хочу отдохнуть эти пять минуток!

Так, тихо… напрягаем, немного вертимся и…

— А-А-А-А! — заверещала медсестра.

От того я даже слегка дёрнулся и моментально отошёл от анестезии! Я резко поднимаюсь, и вместе с этим дверь распахивается и в операционную залетают всё, от Джекила до бабушки с отцом!

Всё ещё ничего не понимая, я медленно моргаю как лягушка.

— Что случилось?! — крикнул Альберт.

— Р-рука… его рука!

Моя рука? Мэ? Несмотря на все запреты шевелиться, ситуация явно не рядовая, так что я наплевал на все запреты и сдёрнул занавеску, укрывающую мою руку.

Кость. Там, где ранее ничего нет — сплошная кость. Чистая, белая, идеальная. Основа моей руки, очевидно.

Ну, жутковато, но в целом…

— Ачё такова?.., — пробормотал я и почесал подбородок.

Только вот была проблема… ма-а-аленькая такая…

Я машинально почесал его левой рукой.

Все вокруг остановились и замерли, глядя на меня распахнутыми глазами. Я же медленно отвожу костлявую руку в сторону, смотрю сквозь ладонь и…

Сжимаю её в кулак.

— А-А-А-А! — заорал я.

Вот теперь дошло.

Я шевелю костями без мяса.

* * *

Экстренный сбор. Я тоже участвую. Ну я, собственно, и причина сбора.

— Так, во-первых, прошу всех успокоиться… — начал вернувшийся Альберт.

— Успокоиться?! Да он костями шевелит?! Как скелет! — для моей одуванчика-мамы это было шоком.

— Да, успокоиться, Анна! — повысил голос Альберт, — Так, все тихо! У меня новости!

Все возмущались, бубнели, ворчали. Все были в шоке! Шевелить голыми костями без мышц, да так ловко — это не то, чего мы ждали!

Я же сидел на кроватке и чувствовал себя неловко. Странное чувство. Вроде меня обсуждают, а вроде и не виноват. Разглядывают, возмущаются, а я сижу, хлопаю глазками. Хлоп-хлоп.

Но все в палате притихли и начали внимательно слушать врача.

— Мы провели быстрый анализ — регенерирующая смесь была изменена. Кто-то добавил в неё некротический материал, и, если судить сейчас, то уже начиная с кости… рука у Михаэля — вечно живой некротической конструкт.

Все молча на него посмотрели. Все были в шоке. Кроме меня.

Я всё это уже знал.

«Рой?»

«Всё так»

Наномашины выдали ровно этот же вердикт. А ещё я знаю, что вреда рука не несёт, слежки никакой нет, и мне просто банально…

— То есть, кто-то проник в больницу, подмешал регенерирующую смесь, чтобы… что? — у бати дёрнулся глаз, — Чтобы сделать руку лучше?

— Ну… получается так.

— И что это за бред? Кому это надо?! Тайно улучшать руку, делать её вечно живой? Это же полная бредятина! — вспылила бабушка, — У вас что, нет камер?

— Не засекли. Техномантия хоть и сложна, но изучаема.

— Тогда… тогда это кто-то из ваших! Из врачей! — она не успокаивалась.

— Кто-то втихую из материала на миллион рублей — сделал материал на пятьдесят миллионов?

— Да!

— Ну, тогда у Михаэля очень щедрый покровитель, — хмыкнул Альберт, — Друзья, давайте успокоимся. Тихонов уже расследует вмешательство, мы изучаем материал. Смысла сейчас паниковать нет — но и операцию продолжать глупо. Мы должны во всём убедиться. Михаэль останется в палате до завтра, вы, если переживаете — поселитесь в соседних.

Мы не могли ему перечить. Смысл? Во всём ведь прав.

В итоге уже вечер, отец и бабушка в двух соседних палатах, а я сам с собой — медитирую. Нужно кое-что проверить.

«Рой?», — спросил я, открыв глаза.