Напиток для Шапокляк

Между ними возник недолгий спор, в результате которого полицейские пришли к выводу, что Арсений ушел где-то минут сорок назад. Фима была страшно разочарована и сердита. На Максимку она сердилась, потому что он отнял у нее драгоценные минуты со своими объяснениями и предложениями. А Борюсик попал под раздачу, потому что слишком задержался.

Но сам он ни о чем даже не подозревал и радовался, когда Фима вернулась назад.

– Ты уже все решила? – спросил он у нее. – О сердце моей души!

Тот факт, что из полиции Фима появилась мрачная и злая, его нисколько не смутил. Борис считал, что именно в таком настроении нормальному человеку и подобает выходить из таких мест.

– Куда поедем теперь? Когда с делами покончено, может, ты хочешь лицезреть травы или цветы? Ты же любишь цветы.

– Да.

– Недалеко Ботанический сад и его оранжереи.

И тут Фима неожиданно встрепенулась:

– Нет. Желаю лицезреть животных! Сервалов! Диких кошек!

– Хочешь, чтобы мы пошли с тобой в зоопарк?

– Питомник сервалов! Вот куда мы поедем!

– Ты уверена, что хочешь именно туда?

– Или туда, или я возвращаюсь домой! Выбирай!

Борис сказал, что он выбирает сервалов. Фима еще раньше сделала обзор рынка сервалов в городе и пришла к выводу, что найти их можно только в одном-единственном месте.

– Туда мы с тобой сейчас и поедем!

Борис взглянул на точку, которую показывал навигатор, и лицо его вытянулось.

– Это же час сорок в пути! И пробки! Посмотри, половина дороги красного или оранжевого цвета.

– И что? Не поедешь?

– Просто мы могли бы поехать туда в другое время. Например, ближе к ночи, когда пробки рассосутся. А пока что посидели бы в кафе.

При этом слове Фима нервно дернулась. «Ну нет, дружочек! В эту ловушку я больше не попадусь! В кафе я с тобой один раз уже сходила. Мерси!»

И, стиснув зубы, она процедила:

– Либо туда к сервалам, либо никуда!

Видимо, Борису совсем не к кому было податься, других кандидатур у него заготовлено не было, потому что он дальше не стал спорить. Кинул на Фиму полный страдания взгляд и завел двигатель.

– Надеюсь, что ты возместишь мне эти мучения. Тут не только горючее, но и амортизация всей системы должна учитываться.

Фима не вполне поняла, что он имеет в виду, но пообещала, что он останется доволен. Лишь после этого они двинулись с места.

Ехать и впрямь было сложно. Дорога была тяжелой из-за многокилометровых пробок. Они были в городе, они были на КАД, они были даже после того, как молодые люди выехали из города. Пожалуй, тут пробки еще больше сгустились, став чем-то настолько плотным, что машина попросту встала.

– Откуда тут все эти люди? – Фима с удивлением смотрела из окна. – Сидели бы уже дома!

– Они и пытаются это сделать. Едут к себе домой. Все эти автомобилисты живут в ближайших пригородных поселках, а работают в городе. Утром тут пробка в другой конец. Но сейчас вечер, все рвутся к своим очагам. Только я один-одинешенек, не имею ни жены, ни подруги, ни просто близкого человека, который бы ждал меня дома. Знаешь, как иногда хочется завыть от тоски? Даже дядя – старый гриб – и тот нашел себе свою вторую половинку. А я не могу. И знаешь почему?

– Разумеется, знаю, – рассеянно откликнулась Фима.

– Знаешь?

– Ну конечно.

Она в этот момент думала о том, почему не удалось провернуть трюк с вызыванием в Арсении мощной собственнической приливной волны, и не очень-то прислушивалась к тому, что вещал Борис. Его слова она услышала краем уха и чуть было не ляпнула правду в ответ на заданный им вопрос. Но Борис очень обрадовался.

– Значит, ты все давно поняла про меня?

– Все!

– И как ты к этому относишься?

– Не могу сказать, чтобы мне это сильно нравилось, но во всем есть свои плюсы.

– Плюсы?

– Жирные плюсы.

Борис как-то странно примолк, а потом сказал:

– Тогда что? Ты согласна стать моей женой?

Женой? Фима сначала ушам своим не поверила. Что за день сегодня такой, что предложения руки и сердца так и падают ей на голову? И до чего жалко, что Арсений этого не слышит! Ни одно из двух предложений он не заметил. Оба мимо.

– Так ты согласна?

«Да ни за что на свете!» Но Фима вовремя прикусила язык. Ведь тогда придется признаться, что она просто использует Борюсика в своих целях.

И Фима промолчала. Видимо, молчание ее было настолько красноречивым, что Борюсик сделал из него далеко идущие выводы.

– Понимаешь, – произнес он, – я ведь могу быть совсем другим. Если я пойму, что человеку… девушке нужны от меня не только деньги, да я ради нее горы готов свернуть. Просто горы!

Фима как раз в это время обдумывала, как бы ей проникнуть внутрь питомника, и подняла на своего спутника заинтересованный взгляд.

– А сервала купишь? – вырвалось у нее. – Да, ты можешь купить мне сервала? Вместо кольца!

– Зачем тебе сервал?

– Нужно, чтобы ты сейчас изобразил перед хозяйкой питомника крайне заинтересованного покупателя. Котенок остался последний, возможно, на него будет очередь и потребуют внести предоплату для демонстрации серьезности намерений. Ты готов будешь ради меня внести аванс?

– И сколько?

– Не знаю. Тысяч двадцать.

– Девять! Нет, восемь триста! Семь шестьсот!