Наполеон. Годы изгнания

Как это обращение, так и предыдущее было отмечено печатью огромного вдохновения; речь к генералам, офицерам и солдатам Эльбанского батальона также не уступает в этом первым двум обращениям; она также была продиктована с большой скоростью. Откройте книгу любого греческого или латинского автора, и вы не сможете найти в ней речь, которая бы превзошла эти три. Только подумать, что Наполеона обвиняли в неумении писать, равно как и в отсутствии у него храбрости!

Когда эти обращения были прочитаны на верхней палубе, их содержание было встречено с большим энтузиазмом. Все поспешили сделать себе копии и размножить их, чтобы раздавать после высадки на берег Франции. Император сожалел, что не захватил с собой портативной печатной машины, так как он считал, что печатный текст более достоверен и производит на людей большее впечатление.

Когда мы уже собирались поднять на мачте трехцветный флаг, император через люк протянул мне свою шляпу, чтобы я заменил на ней эльбанскую кокарду на трехцветную национальную кокарду, что заняло у меня всего лишь минуту. Император надел шляпу: при виде кокарды, зиявшей на шляпе еще под солнцем Аустерлица, воодушевление зрителей было столь сильным, что император, Который хотел говорить, и сам не смог вымолвить ни одного слова.

И в самом деле, было бы трудно описать взрыв эмоций, охвативших весь бриг: радостные крики, аплодисменты, топот ног были столь громкими, что, казалось, сразу стали стрелять все корабельные пушки. Это было настоящее ликование.

Зная, что норма довольствия гвардейцев исчерпана, император приказал своему дворецкому вынести провизию, предназначенную для его собственной свиты, и разделить ее с гвардейцами. Кораблям флотилии был дан сигнал сблизиться и поднять трехцветный флаг. Эта церемония была встречена с таким же энтузиазмом, как и на бриге. Гвардейцам объявили о повышениях в должности, и были розданы медали тем, кто их заслужил. Солдаты целого батальона стали легионерами.

Несколько поляков не получили медалей. Полковник Жермановский, возражая против их награждения, заявил, что они еще слишком мало служили, и поэтому он попросил Его Величество подождать, когда они смогут отличиться, чтобы заслужить этот знак храбрости и чести.

Менее чем за милю до бухты Жуан император приказал капитану Ламуретту высадиться с брига вместе с 30 солдатами и на берегу захватить батарею в том месте, где предполагалась высадка всего десанта. Эта батарея находилась между бухтой Жуан и Антибом и не была укомплектована личным составом.

Отряд Ламуретта захватил с собой несколько экземпляров послания гвардейцев своим собратьям по оружию. Послание было следующим: