Наполеон Великий. Том 2. Император Наполеон

Морской министр Д. Декре рекомендовал императору назначить командующим Тулонской эскадрой вице-адмирала Пьера Шарля де Вильнёва, который был с детских лет другом министра. Вильнёв считался отменным знатоком морского дела, но ему недоставало ни силы характера, ни должной решительности, что и скажется, непредвиденно и самым негативным образом, на судьбе Булонского лагеря. Но пока, 13 августа 1805 г., Наполеон буквально воззвал к Вильнёву: «Отправляйтесь, не теряя ни мгновения, и входите в Ла-Манш. Англия наша! Мы все готовы, мы все стоим по местам. Покажитесь только – и все закончено»[84]. Когда Наполеон писал эти строки, Вильнёв уже вел свою эскадру заданным курсом на Брест, к Ла-Маншу.

Тем временем в ожидании эскадры Вильнёва десантные войска заканчивали последние приготовления к броску через Ла-Манш. Летом 1803 г., организуя Булонский лагерь, Наполеон сказал: «Мне нужно только три дня туманной погоды – и я буду господином Лондона, парламента, Английского банка»[85]. Теперь, в августе 1805 г., он считал, что достаточно «восемь часов благоприятного ночного времени» для того, чтобы форсировать пролив шириной в 32 км

[86], разумеется, с учетом прибытия к Ла-Маншу эскадры Вильнёва. При этом эскадра могла вступить в бой с английским флотом и даже проиграть его, но в любом случае, приняв на себя удар англичан и отвлекая их внимание от Булони, помогла бы высадке французских войск на английский берег. О том, что случилось бы дальше, сходились во мнении почти все французы и очень многие англичане: «Наполеон сломил бы все препятствия, прошел бы от места высадки до Лондона и вступил бы в английскую столицу»[87]. В войсках, на кораблях и верфях Булонского лагеря царил необычайный подъем боевого духа: 160-тысячный десант рвался в бой и ждал только сигнала.

Сам Наполеон позднее, уже в изгнании на острове Святой Елены, так говорил о целях своего Булонского десанта: «Я провозгласил бы республику в Англии, уничтожение аристократии, палаты лордов <…>, свободу, равенство и верховную власть народа»[88]

. В 1805 г. он считал все это реальным и вполне достижимым. Английские верхи, получившие информацию о грандиозном размахе десантных приготовлений Наполеона, пребывали в страхе перед угрозой французского вторжения. Британский кабинет министров был близок к панике.

Он учредил в Дувре[89] наблюдательный пост, с которого вперед смотрящий круглосуточно наблюдал за французским берегом, чтобы выстрелить из пушки, как только заметит приближающихся «громил» Наполеона. Видя перед собой, всего в 32 км от собственных берегов, небывало могучего врага, Англия отчаянно звала на помощь своих континентальных партнеров по третьей коалиции.

В этот критический для Англии момент («чуть не в один день», по словам Е. В. Тарле[90]: вероятно, 22 августа) Наполеон получил два пренеприятных для него известия. Он узнал, что Вильнёв, дезориентированный разноречивыми данными о силах и перемещениях английского флота, смалодушничал и… повернул назад! – повел свою эскадру не в Брест на север Франции, а в Кадис на юг Испании (с 1796 г. союзницы Франции). Там, возле Кадиса, ждал его ужас и позор Трафальгара. Но Трафальгар был еще впереди, а пока вместе с информацией об оплошности Вильнёва Наполеон получил столь же тревожную весть, что австрийские и вслед за ними русские войска готовятся выступить в поход на Францию.

В такой ситуации Наполеон мог принять только одно решение и принял его без промедления, на следующий же день, 23 августа: отказаться от десанта в Англию, свернуть Булонский лагерь и перебросить войска по кратчайшему маршруту через Баварию к Вене, чтобы разбить армии третьей коалиции порознь (австрийскую – еще до подхода русской), не давая им соединиться. «Если я через 15 дней не буду в Лондоне, то должен быть в середине ноября в Вене», – заявил император, просчитав различные варианты. «Лондон спасся, но Вена должна была заплатить за это», – так комментировал Е. В. Тарле этот прогноз Наполеона[91]. За считаные дни Наполеон поднял Булонский лагерь и «с волшебной быстротой»[92] начал переброску войск с Ла-Манша на Дунай. Стратеги третьей коалиции с циркулями в руках подсчитали, что Наполеону потребуются для такой переброски 64 дня. Наполеон сделал это за 35 дней.

Против третьей коалиции Наполеон подготовил в Булонском лагере и повел за собой к Вене исключительно боеспособную, обученную и отлаженную во всех звеньях армию – свою La Grande Arm'ee

. Российские историки переводят это название по-разному: одни (Е. В. Тарле, А. З. Манфред, И. А. Шеин) как Великая армия, другие (М. Н. Покровский, С. Б. Окунь, Л. Г. Бескровный) как Большая. Французские источники разъясняют: «Так назвали, ввиду чрезвычайной в то время значимости кадрового состава, ту армию, которую Наполеон сосредоточил в Булонском лагере»[93]. Следовательно, по-русски La Grande Arm'ee – именно Великая армия, а не просто Большая.