Напрасный труд

Егоров немедленно поехал в своё Министерство. Там был как раз такой момент, когда работа вдруг вскипает. Нет, не то, чтобы во всем министерстве. Это не в возможностях заместителя министра, да и ни в чьих вообще, так попросту не бывает. Что бы не происходило в бюрократическом аппарате, всегда есть люди, которых ЭТО не касается.

Бурлили несколько отделов, имеющих прямое или косвенное отношение к строительству Биохимического завода в Дальнереченске.

Егорова встретили с некоторым даже раздражением. Оказывается, всем вдруг захотелось проработать с ним его "мероприятия", всем он стал нужен, но никто не мог сказать, куда он подевался. А начальник отдела, который и посоветовал Егорову поехать в министерство заказчика, не желая попадать никому под горячую руку, отмалчивался.

Заместитель начальника главка Агафонов, тот самый, к которому Егоров обратился по приезду, серьезный и озабоченный, изучал "мероприятия" лично. Хмурясь от раздражения, что Егоров только сейчас нашелся, он пояснил ему, что через два дня оба заместителя министров, нашего и заказчика, должны докладывать в Совете Министров о ходе строительства Биохимического завода, вдруг ставшего кому-то нужным, и о мерах, принимаемых по его пуску. А Совет Министров, будто бы, имеет на этот счет прямое поручение самого ЦК КПСС.

– Замечательно, -обрадовался Егоров, – а то ношусь с этим заводом один я, как дурак с мероприятиями. -

– Садись здесь, – Агафонов указал на место за приставным столиком, – будем работать.

Пока Егоров рассказывал об обстановке на стройке и о позиции Министерства заказчика, от которого он только что приехал, а Агафонов сопровождал его рассказ ироническим хмыканьем, в кабинет входили и выходили работники различных служб Министерства, что-то спрашивали, уточняли, чему-то удивлялись и даже что-то предлагали.

Из этих визитов Егоров совершенно определенно понял, что об этой, теперь вдруг важнейшей стройке Министерства, в его аппарате ровно ничего не знают. Но это бы еще ладно, ничего не знать об отдельной стройке, в конце концов, их много. Некоторые не знали географии.   О городе Хабаровске, краевом центре, все-таки, слышали почти все, но половина из них несказанно и искренне удивлялись что самолет летит туда больше восьми часов, а разница во времени составляет целых семь Узнав такие новости, они даже с некоторым интересом и недоверием поглядывали на Егорова.

– Да, – сказал Агафонов, дослушав, наконец, Егорова, – разногласия серьезные, а с разногласиями никто в Совмин не пойдет, это исключено. Нужно искать компромисс. – И, пододвинув к себе поплотнее телефон, стал звонить в неприятельский лагерь, Министерство заказчика, в его различные главки и службы, ища для этого компромисса почву.

Переговорил он со множеством людей, почти со всеми об одном и том же, говорил мягко, без нажима, собеседнику на том конце провода становилось очевидно, что его искренне хотят понять, но не всегда могут. Егорову было слышно:

– Конечно, технологию не изменишь…Мы понимаем… Продукт по-другому не получишь… Но ресурсы мы же получаем строго под план… Вряд ли Госплан пойдет навстречу… Конечно, конечно, но наш план подряда тоже не резиновый… Кто спорит, рост по сравнению с предыдущим годом должен быть, но не в пять же раз… Нужно, все же на вещи смотреть реально… Мы в этом меньше разбираемся, но… что-то, все же, можно подсократить… Такие объемы на голом месте, ни базы, ничего… Что раньше, что раньше… Раньше задачи другие были… Я и не говорю, что вы виноваты… Нет, давайте, все-таки, в план укладываться… Сверх? А кто ресурсы даст под это "сверх"? -

Высокие договаривающиеся стороны были опытны, все понимали и знали, чем это кончится. И дело, под телефонные звонки катилось куда и всегда, к абсурдному компромиссу.

Наконец, Агафонов, назвонившись и наговорившись до одури, выписал на отдельный листок бумаги все самое важное из разговоров и засобирался доложить ход дела своему шефу, заместителю министра.

– А ты, – сказал он Егорову,-пока я хожу, прикинь, сколько и чего потребуется дополнительно, если придется принять восемь-десять миллионов сверх плана. Понял? И с места не двигайся. -

Ходил он долго. Видимо и там, на новом уровне, для торговли тоже требовалось время. Наконец, объявился, веселый, сказал удовлетворенно:

– Ну, все. Остановились на плюс десять миллионов. Хотя они, – он имел в виду министерство заказчика, – требовали тридцать… Давай садимся и срочно корректируем все "мероприятия". -

– А на чем эти десять миллионов? -попытался уточнить Егоров,– какие объекты, объемы? -

– А-а, ерунда, – отмахнулся Агафонов, – сейчас по телефону договоримся. Была бы цифра. А из чего она сложится, нам все равно. -

Егоров с Агафоновым лично, и не очень церемонясь с цифрами, откорректировали множество таблиц, расчетов, графиков, форм, по ходу дела отдавая готовое в печать и на размножение. Наконец, в руках у Агафонова оказалась аккуратная книжка в прежней золоченой обложке, но с другим содержанием. Он повертел ее в руках, полюбовался, сказал: