Напряжение сходится

Для начала им сообщили, что небо над Москвой и областью закрыто для полетов в связи с чрезвычайными обстоятельствами, и столичные воздушные гавани не принимают лайнеры. Пилоты отреагировали стандартно для статуса первых бортов Южной Америки, с пафосом и угрозой сообщив на землю титулы и ранги высокопоставленных пассажиров, а также непрозрачно намекнув на их возможное неудовольствие. Ну а на земле поразмыслили и логично решили, что совершенно не хотят видеть ни в столице, ни где-либо еще на своей территории боевое крыло целого клана, прибывшего с неизвестными им целями. Самолетам вежливо и крайне дипломатично порекомендовали покинуть воздушное пространство империи. А на очередную попытку возмутиться отреагировали уже наземные средства ПВО, дав плотную засветку на средствах обнаружения. И только на этом этапе обнаглевшие у себя на родине слуги догадались сообщить о происходящем господину…

Все, что удалось сделать самому Олланта после этого — добиться прохождения паспортного контроля в герцогстве Беларусь. Им нужно было в Россию, они не спали всю ночь во время маетного и нелегкого двенадцатичасового перелета из Лимы с дозаправкой в Амстердаме, но готовы были двигаться и дальше — по небу ли, а если его так и не откроют, то по земле, ведомые верными сведениями и фотографиями с их Тинтайа, купленными за золото.

Момент перехода границы ознаменовался потерей к ним интереса со стороны вооруженных сил империи. И немедленного возникновения паники приборов от пристального внимания средств противовоздушной обороны герцогства. Никто не обещал им теплого приема — равно, как оказалось, и вообще какого-либо желания принимать на своей земле троих «виртуозов», шестерых «мастеров» и два десятка «учителей». Да, наличествовало согласие Российской империи на прохождение таможенных процедур, но для этого надо было приземлиться на территории суверенного государства… И это уже всерьез приводило в бешенство уставших, морально измотанных людей, желавших спасти свою родственницу. Вплоть до того, что с виду спокойный Катари поделился мыслью, что этот город с сегодняшнего дня вполне сможет обходиться и одним аэропортом…

Вновь Аймара Олланта занял кресло рядом с телефонной трубкой, отогнав слишком молодых и горячих — даже если тем шел пятый десяток лет. Раз продолжают думать титулом и рангом, игнорируя простые истины, то пока что они слишком молоды, недостойно молоды…

Никто в этой части земного шара не обязан знать, насколько вы могущественны, богаты и имениты. Все, что может объединить до того незнакомых людей, — это эмоции от горя потери, ощущаемые одинаково всеми людьми, вне зависимости от их происхождения и боевого ранга. Его сын желал разговаривать с самым главным, а вот Олланта искал союзника за напряженным и неуверенным голосом авиадиспетчера.

Великий человек совершенно не боялся показаться слабым, старым и уставшим. Патриарх рассказывал все как есть, говоря просто как дед, желающий вернуть внучку домой. Он спокойно давал клятву за себя и своих людей, гарантируя безопасность, хотя чувствовал изумление от своих людей рядом: патриарх редко давал слово даже императорам. Кто-то произнес вслух, что даже и одного аэропорта этому городу будет много.

Но в итоге — им дали зеленый коридор. А когда самолеты остановились после рулежки возле здания терминала, вышло так, что даже самым агрессивно настроенным членам карательной команды стало неловко.

Их встречали у трапа — с эмоциями, как встречают близких родственников, попавших в беду. Им заглядывали в глаза, аккуратно брали за руку, пожимая, словно боялись передавить, — и массивный мужчина в военной форме с большими звездами на погонах заверил с деликатностью, которую искренне пытался передать переводчик принимающей стороны, что им окажут всю возможную помощь. Более того, сам герцог уже в курсе и скоро лично прибудет.

Только, будьте так добры, выберите двух или трех представителей для решения формальностей; совсем не нужно всем — трем десяткам боевиков и полусотне технических специалистов и дознавателей — ожидать в общем зале, раз небо в Россию совсем скоро откроют. Олланта и Катари переглянулись и согласились с этим доводом, проследовав за встречающей процессией к отдельному входу в терминал — для высокопоставленных гостей.

Их обгонял тихий шепот сочувствия — открывающий перед ними двери, расчищающий путь и смотрящий без насмешки и праздного любопытства вслед двум седовласым господам в красно-бело-золотых накидках. За шесть сотен шагов по холлу, затем на лифте и до отдельного помещения в ВИП-зале — ни одной фальшивой улыбки, обязательной в иных местах по корпоративным стандартам. Только деловитость, серьезность, тревога и искреннее желание помочь.

Краем глаза увиденное табло пестрело красными линиями задерживающихся или отсроченных вылетов — и даже некое неудобство посетило Олланта. Хотя конечно же ситуация с рейсами была вызвана соображениями безопасности, а не отражала уважение к Аймара, ради которых заблокировали всех остальных. Но в этом-то и дело…