Напросились: Она идет убивать

Произнеся эту почти что тираду, он разразился таким жутко зловещим хохотом, что кровь невольно «заледенела» в жилах тех, кто его слышал; нетрудно догадаться, что зрителями были Иван и его незабвенная Марья; она как раз уже приближалась к опушке… на мгновение перепачканная кровью красавица замерла, но, быстро справившись с чувством внезапного страха, неожиданно нахлынувшим, охватившим ее прекрасное тело и на миг сковавшим движения, энергично дернулась своим восхитительным телом, словно бы стряхивая с него оковы, и продолжила бежать к призывающему ее израненному возлюбленному.

– Я не смогу теперь ехать, – сказал тот, едва лишь она появилась, – раны не позволяют… извини, мне очень жаль за мою слабость.

– Я справлюсь, – уверенно отвечала девушка, запрыгивая на заведенную технику и включая сразу же передачу, – и обязательно за тобой вернусь.

– Я знаю, – не совсем уверенно прошептал Ковров, провожая взглядом отважную спутницу.

Та между тем гнала что только есть мочи; она прекрасно знала, куда направляется атаман, и понимала, что опаздывает на пять-шесть минут и что это время вполне достаточное, чтобы запустить двигатель вертолета и поднять его в воздух. Как не покажется странным, но это обстоятельство ее совершенно не беспокоило. «Ты умен, да я хитрее», – твердила девушка, «придавливая газу» и улыбаясь, словно безумная.

Виктор Павлович тем временем, достигнув поляны, где у него находился спасительный вертолет, не заглушая двигатель своего мототранспорта, оставил его рядом, а сам забрался в кабину; там он стал активно готовить «вертушку» ко взлету и был страшно удивлен, когда, повернув стартер, не смог запустить основной двигатель. Атаман пробовал снова и снова, но у него ничего не получалась: напряжение в систему не поступало.

Именно этому обстоятельству и улыбалась Мария, которая еще тогда, когда она, не разбирая дороги, неслась на квадрике в бандитское логово, обнаружив в лесу это средство для перелетов и совершенно не зная его устройства, смогла прочитать на панели табличку: «Стартер»; не нужно быть слишком сообразительной, чтобы с той стороны панели предусмотрительно отсоединить подходящий к поворотному ключу провод. И вот теперь в голову ополоумевшего Борисова даже мысль не закрадывалась, что такое, по сути, возможно, тем более что и создавшаяся вокруг него обстановка особо не располагала ни к каким размышлениям, напротив же, вынуждала спешить и как можно быстрее покидать это жуткое место, ставшее таким ненавистным, да и попросту очень опасным.

И вот в этот самый момент на поляну вылетел «квадроцикл», на котором прибыла смелая девушка. Увидев движущийся в его сторону мототранспорт, бывший главарь преступного «братства» вылез из вертолетной кабины и принялся расстреливать его из пистолета, неизменно находившимся при нем в любой ситуации, в том числе и даже во сне. Но вот… обойма закончилась, и он замер в ожидании приближавшегося к нему ни больше ни меньше тарахтящего призрака. Это стало очевидно, после того как неуправляемый никем «снегоболотоход» проследовал мимо и после того как Виктор Павлович, к своему огромному удивлению, неожиданно обнаружил, что сиденье совершенно пустое. Он неприятно вздрогнул, на этот раз все же перекрестился и высказал первое, что в этот миг пришло ему в его возбужденную голову:

– Ну все! Убил, на «хер», шалаву!

– Рано радуешься, – было ему гневным ответом.

Вышедшая из темноты, Маша, внимательно считавшая пистолетные выстрелы, была абсолютно уверена, что ее враг в это решающее мгновение полностью безоружен. Как же так вышло, что два смертельных врага смогли встретиться, что говорится, лицом к лицу? Перед самым приближением к этой поляне, Вихрева ловко спрыгнула с «квадрика», направив его чуть в сторону от самого́ вертолета и предоставив возможность двигаться самостоятельно, или попросту произвольно; как раз такой ее поступок и послужил тем весомым основанием, что в период отчаянной и безумной пальбы бывшего главаря преступного «братства», она смогла остаться целиком невредимой, укрывшись в траве и отсчитывая потраченные заряды. И вот теперь, приблизившись к извергу настолько, что смогла заглянуть ему прямо в глаза, она, ни слова не говоря, направила на Борисова захваченный у него же легендарный «ТТ».

Весь пропитанный чужой кровью, вид ее был настолько ужасен, будто это сама Смерть явилась за бывшим предводителем грозных лесных разбойников; застыв без движения, он глядел на это явившееся за ним «исчадие потустороннего Ада». Мария же, заметив в глазах своего смертельного недруга если и не страх, то, по-видимому, какой-то сверхъестественный ужас, это уж точно, получила полное моральное удовлетворение от этого созерцания и произвела один, единственный, последний, выстрел, ставший смертельным и поразивший некогда кровожадного истязателя в голову.

Тот упал как подкошенный, навсегда избавив мир от своего гнусного, отвратительного и безжалостного присутствия.

Эпилог