Читаем Народ-богатырь полностью

На широком раздолье Шарк-великан похаживав,На широком раздолье Шарк-великан посматривав,Что не любо — мечом булатным раскрошивае,
Что не любо — ногами железными вытаптывав.Огнем жгучим божий люд им подымается,Ко святой Руси Шарк-великан дорожку прокладывав,
Жгучим огнем уравнивав,Людом христианским речки-озера запруживав,Во дикие леса люд христианский российский разбегается…

Как не раз бывало в моменты крайней опасности, на борьбу с насильниками поднялся народ. Киевляне собрались на торговой площади и потребовали у князя: «Половцы рассыпались по всей земле, дай, княже, оружие и коней, и еще будем биться с ними!» Ответом на отказ князя дать оружие народу было восстание в Киеве. Изяслав и Всеволод бежали из столицы. Дело обороны взяли в свои руки народные массы. Киевляне отстояли свой город: от этого нашествия половцев Киев не пострадал.

Однако половцы продолжали «воевать по всей земле Русской» и дошли до Чернигова, на подступах к которому их встретило черниговское войско. Здесь, на берегах реки Снови (приток Десны), в ноябре 1068 г. произошла битва, закончившаяся полным поражением половцев. Трехтысячное русское войско наголову разбило двенадцатитысячную половецкую орду. Много степняков утонуло в Снови, а их предводитель попал в плен. Уцелевшие половцы поспешно отступили. Только через три года они решились снова напасть на города Растовец и Неятин и воевали на юго-западной окраине Киевской земли. Этот набег был сравнительно легко отбит гарнизонами пограничных крепостей: летописцы ничего не сообщали о сборе войска для отпора половцам.

Однако закрепить этот крупный успех в войне со степняками не удалось — помешали княжеские усобицы. Племянник нового черниговского князя Всеволода — Олег Святославович (или Гориславич, как прозвали его в народе за то горе, которое он принес Русской земле) бежал в степи и привел с собой половецкое войско. В 1078 г. половецкая орда двинулась к Чернигову. Полки князя Всеволода, вышедшие навстречу, были разбиты. При помощи половцев Олег захватил Чернигов, но удержаться в нем смог только 39 дней. Великий киевский князь «повелел собрать воинов от мала до велика» и выгнал Олега из Чернигова. В жестокой битве у Нежатина великий князь Изяслав погиб. Киевским князем стал Всеволод Ярославович.

В 90-х годах XI столетия, в обстановке непрекращающихся княжеских усобиц, началась новая волна половецкого наступления. Неимоверные усилия пришлось приложить народу, безвестным ратникам на южных укрепленных линиях и жителям пограничных городов, чтобы сдержать этот натиск кочевников. До нас не дошли имена героев войны со степняками. Только скупые записи в летописях о событиях войны свидетельствуют о великом подвиге народа, поднявшегося на защиту родной земли.

Очередной большой поход, открывший новую серию опустошительных вторжений, был предпринят половцами в 1092 г. В этот год, по свидетельству летописца, «рать великая была от печенегов отовсюду». Запылали деревни и села в Переяславском княжестве, куда на этот раз половцы пришли даже с кибитками и скотом. Прорвали половцы и укрепленную линию на Верхней Суле, «много сел повоевали» в верховьях реки Удая, разгромили города Прилуки, Переволока, Посечень. Участились нападения половецких орд и на другие участки степной границы Руси.

В 1093 г. умер Всеволод, последний из Ярославичей. Великокняжеский «стол» при поддержке киевского боярства перешел к туровскому князю Святополку Изяславичу, не обладавшему ни полководческими талантами, ни даром дальновидного политика. Во время наступления половцев Святополк не только не смог организовать оборону, но и не использовал представившийся случай заключить перемирие с некоторыми из половецких ханов. Послов, прибывших от них, заносчивый Святополк бросил в темницу, легкомысленно расценив присылку посольства от половецких ханов как свидетельство их слабости.

В ответ половцы перешли в наступление и осадили город Торческ в среднем течении реки Роси. Теперь уже сам Святополк запросил мира, но половцы «не восхотели и пустились по земле, воюя».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное