Нарушая правила

— Она была помешана на школе, поэтому однажды утром я установила ее будильники на неправильное время. Боже, она была в бешенстве. Она едва не пропустила тест. Она была мной недовольна. Но это не имело значения, потому что я так ужасно ей завидовала.

Я наклоняю голову набок.

— Почему?

— Шарлотта с легкостью училась в школе. Она, не напрягаясь, окончила ее и поступила в Йельский университет, словно это было самое легкое в мире. — Натали отворачивается и бесцельно двигает своей бутылкой пива.

— А ты? Школа была не для тебя?

— Меня больше интересовали занятия физкультурой. Я потратила столько времени и сил на боевые искусства. Но знаешь?.. Это все делало меня спятившей, потому что для моих родителей школа имела бо́льшее значение, а именно в этом сестра была асом. Хотя, теперь думаю, они были правы. Она управляет очень прибыльным бизнесом, а я просто замещаю преподавателей в классах по каратэ, — говорит Натали, убирая с плеча волосы.

— Эй, — говорю я мягким голосом. — Ты не просто преподаватель на замену. Ты рекламируешь себя. Создаешь себе репутацию. И я абсолютно верю в то, что твои видео будут потрясающими. Кстати, ты собираешься их мне показать?

— Давай я закончу их редактировать, а потом пришлю тебе на электронную почту, — предлагает она с надеждой в голосе. — Если ты реально хочешь их увидеть.

— Хочу. Я бы с удовольствием их посмотрел и помог бы тебе всем, чем смогу.

Ее глаза сияют.

— Мне бы действительно хотелось узнать твое мнение.

— Рассчитывай на это. Я помогу тебе сделать так, чтобы они были потрясающими. И, эй, я знаю, что ты проделываешь удивительную работу в WH Carpentry & Construction. Ты — гораздо больше, чем ассистент, Нат. Ты всем заправляешь. Заставляешь фирму работать.

И теперь на ее лице появляется широкая улыбка.

— Правда?

Натали кажется такой чертовски счастливой из-за комплимента, и ее реакция вызывает во мне трепет.

— Ты обалденна в том, что делаешь. Ты бесценна.

— Это весело. Мне кажется, что каждый день — это своего рода головоломка, а я должна сделать так, чтобы кусочки совпали.

— Складывать «головоломку» лучше, чем работать менеджером в сексе по телефону? — дразнюсь я.

— Гораздо лучше, — со смехом говорит Натали. Она становится серьезнее, кладет свою руку на мое предплечье. — Мне правда нравится моя работа, Уайат, поэтому я не хочу, чтобы ты думал, что я собираюсь бросить ее ради преподавания каратэ. Мне нравится, что я совмещаю в своей жизни работу и боевые искусства.

Я провожу рукой по лбу.

— Уф. Ты ведь знаешь, что без тебя у меня в делах будет полный дурдом.

— Я никуда не собираюсь уходить. До тех пор, пока ты будешь руководить мной, — говорит она. Затем Натали, кажется, осознает двойной смысл и быстро исправляет себя: — До тех пор, пока ты будешь доволен моей работой.

— Я очень доволен твоей работой. — Я поднимаю пиво, и тогда понимаю, что Натали так и не закончила свою историю. — Ты не сказала мне, какое было наказание за будильники.

— Я должна была в течение недели заниматься стиркой одежды сестры и мыть после нее посуду.

Я неистово хохочу.

— Держу пари, ты больше никогда этого не делала.

Натали весело пожимает плечами.

— Для меня это не было наказанием. Я люблю стирку.

— Никто не любит стирку.

— Тогда я — исключение. Мне нравятся чистые пространства. Мне нравится организованный дом. Я не возражаю поработать, чтобы добиться этого.

— Ты — настоящий планировщик. Я был впечатлен тем, что ты привезла в Вегас презервативы. — Я беру еще один бургер, но прежде, чем откусить, понимаю, что только что слетело с моих губ. — Гм, мы можем притвориться, что я этого не говорил?

Натали смеется.

— Слушай, нам не нужно ходить на цыпочках вокруг друг друга. Также мы не должны притворяться, что ничего не произошло. Давай просто радоваться тому, что мы движемся дальше. Мы повеселились и оставили это позади, и мы все еще можем зависать вместе, как раньше, как коллеги.

Натали берет кусок бургера с тарелки и поднимает его вверх, словно рюмку, и мы чокаемся… бургерами.

— Я определенно за это «выпью».

Мы съедаем тарелку еды, затем заказываем еще одну, острое запиваем пивом и возвращаемся к тому, кем были раньше. Но это не совсем так. Потому что, когда я провожаю Натали домой и стою под зеленым навесом над входом в ее здание, то в меня снова врезается реальность.

Дело вот в чем: даже если ты соглашаешься вернуться к тому, что было до секса, даже если вы замечательно проводите вместе время, когда ты стоишь перед ее домом, думаешь лишь о том, почему не можешь подняться с ней наверх и оттрахать ее у стены. А затем целовать ее, пока она не начнет извиваться и умолять тебя остаться на ночь и сделать все это снова. Тут ты понимаешь, что загнать джина обратно в бутылку — это занятие чертовски близкое к невыполнимому.

— Мы на месте, — говорит Натали тихим голосом.

Я киваю, покачиваясь с носков на пятки.

— Мы на месте.