Нарушая заповеди

Невероятно! Меня не было каких-то четыре года, а столицу не узнать. Москва всегда была прекрасна, но сейчас это будто новый город. Как он меня примет, смогу ли я снова считать этот город своим? Пока наш Range Rover со скоростью разбитой параличом улитки ползёт по многополосному хайвею, я успеваю узнать все последние столичные новости, сплетни и даже услышать прогнозы от словоохотливого водителя.

— Ну, и как во все времена, власти имеют тех, кто не имеет власти, — подытожил Ян свой длинный витиеватый монолог и перешёл к анекдотам.

Я слушала его в пол-уха, уйдя в свои мысли и воспоминания. Какая, собственно, разница, в какой стране или городе я нахожусь, от себя ведь всё равно никуда не убежишь. Да, я нашла в себе силы примириться с прошлым и жить дальше, строя новые планы и радикально корректируя мечты, но я ничего не забыла… Кто-то умный изрёк, что память — это рай, из которого нас никто не сможет вырвать… и ад, из которого нам не сбежать. Про меня сказал.

Я продолжаю кивать неумолкающему водителю и улыбаюсь. Наверное, улыбаюсь невпопад, потому что звуковое сопровождение неожиданно смолкло, и тишина мне показалась неуютной.

— Извини, Ян, я немного задумалась.

— Да ладно, не парься. Я просто хотел, чтоб ты не скучала, и чтобы отцу сказала, какой я гостеприимный и внимательный… О, ё-о!.. Я же забыл Ангелине её чёртов «Нони» купить! — Ян заозирался по сторонам, словно надеялся посреди МКАД обнаружить этот загадочный нони.

— Нони? А что это?

— А это, Евочка, напиток жизни для понторезов и редкостное дерьмище на вкус, — просветил меня раздосадованный парень. — И где я его теперь возьму? Возвращаться, что ли?..

— Ну уж нет! — запротестовала я. — Я уже домой хочу. Переживёт твоя Ангелина.

— Ангелина Львовна! — со значением поправил Ян, задрав палец вверх.

— И она тоже, — парирую язвительно.

То, что мой папочка уже пару месяцев не одинок, мне известно, поэтому информация об Ангелине для меня не новая. Я уже давно дала себе установку не вмешиваться в жизнь дорогого мне человека — одного раза мне хватит до конца моих дней. Однако, если Ангелина мне не понравится, то ничто не помешает мне надеяться на её скорую отставку. Уж сколько их было в моё отсутствие — этих охотниц за папиной свободой, и никто не задержался рядом с ним дольше, чем на полгода. И что бы собой не представляла эта Львовна, я предпочитаю занять позицию наблюдателя.

Обещаю, папочка, я буду хорошей девочкой.

5

Чем ближе мы подъезжаем к дому, тем сильнее стучит моё сердце. Соскучилась? И это тоже…

Стена выросла неожиданно. Это начало наших владений. Мой папа, Тимур Баев, ещё в девяностые выкупил здесь огромный участок леса, а уже позднее появился высокий забор, который местные называют Великой Баевской стеной. Наша «лесная избушка» выросла здесь, наверное, лет десять назад. Я тогда была ещё мелкой и, уж конечно, мне было не понять всех прелестей проживания в глуши. Я ведь городская девочка, привыкшая к шуму транспорта, суете и столичному смогу. Опять же, подружки раньше были рядом, а тут с кем дружить — с лосями?

Нет, папа меня, конечно, очень понимал и сочувствовал, но только это никак не повлияло на его решение переселиться в экологически чистую глухомань. А я побесилась и затихла. В конце концов, подружки мои никуда не делись, а на встречу с ними и на учёбу меня продолжал возить дядя Семён.

Мы въехали на нашу территорию, по другую сторону высокого забора, и, открыв окошко, я вдохнула лесной опьяняющий воздух. И всё же как у нас здесь здорово! И как мне этого не хватало!..

— Ян, езжай помедленнее, — прошу водителя и, став коленями на сиденье, высовываюсь из окна чуть ли не по пояс.

Так вдруг захотелось выйти из машины и пройти пешком. И подольше задержаться в этом зелёном раю, благо, в собственном лесу мне бояться нечего. Но не сейчас, я сделаю это позднее…

— Ты, кстати, пока далеко в лес не заходи, — предупреждает Ян, словно подслушав мои мысли. — У нас тут на днях семейство кабанчиков завелось. Подкоп сделали, прикинь? Убивать их жалко, но пока не изгнали, лучше будь осторожнее.

— А маленькие поросята есть?

— А то! Штук десять и все полосатики. Прикольные такие! Но мамаша у них страшна, как смертный грех.

М-да-а, ну вот и прогулялась.

За разговором мы незаметно подъехали к дому. Ох, ну ничего себе! Папа, конечно, предупреждал, что наш дом вырос, но я даже не предполагала, что настолько. Передний фасад двухэтажного белокаменного дворца остался без изменений, зато с торца он удлинился почти вдвое. Я знаю, что теперь в доме есть небольшой бассейн и моя комната тоже поменяла место дислокации. А вот Ромкиной комнаты больше нет…

— А это ещё кто? — с удивлением спрашиваю, обнаружив на просторной террасе развалившегося в плетёном кресле молодого мужчину или, скорее, парня.

На охранника не похож — слишком расслабленный и холёный. И, судя по фривольной одежде, вряд ли он вообще один из наших служащих. Ну, если только учитель танцев для Ангелины… Львовны…