Наш маленький Грааль

Чепиков к такому повороту событий оказался совсем не готов. Продолжал, правда, шипеть, но Макс, упоенный намечающейся победой, его злых словечек просто не слышал. Он словно в эйфорию впал. Чуть ли не впервые за годы занятий теннисом ощущал полную гармонию, когда ракетка продолжение руки, а корт – продолжение его ног…

Редкие, оставшиеся на трибуне зрители даже кричать начали: «Мо-ло-дец!», а мужик в темных очках отложил свою газету.

И матч, начавшийся с позорного проигрыша сета, закончился, как в сказке: с общим счетом: 0:6, 6:0, 6:0.

Даже ко всему привычного пожилого, явно уставшего от тенниса судью проняло. И, пожимая Максу руку, он тепло улыбнулся:

– Не ожидал. Поздравляю.

А на скрип Чепикова: «Вы этого говнюка на допинг проверьте» – даже головы не повернул.

В «настоящем», взрослом, теннисе допинг не распространен, проверки проводят редко, а уж на каком-то заштатном фьючерсе о них и вовсе не задумываются.

Хотя Михалыч, поощрительно хлопая воспитанника по плечу, и хмыкнул:

– Озверина, что ли, объелся? Со второго сета тебя как подменили.

– Типа того, – улыбнулся Макс. – Есть не ел, но разозлился на этого придурка ужасно…

– Что ж, злись почаще, – напутствовал тренер. – Правда, в следующем круге это вряд ли поможет.

– Почему? – удивился Макс.

– А у тебя там Худяков. Знаешь такого?

Худяков. Лоб под двадцать лет. Входил во взрослый рейтинг, много выигрывал, в том числе и в серьезных турнирах, а сейчас из-за травмы скатился до фьючерсов. Подача – сумасшедшая по силе, почти как у Доминика Хрбаты. И на задней линии силен. То есть те же самые козыри, что и у Макса, только куда более отточенные.

– А я и его разделаю! – заверил тренера опьяненный победой Макс.

– Ну, это вряд ли, – скептически улыбнулся Михалыч.

Макс и сам понимал: с жеребьевкой ему не повезло, против Худякова, который, по слухам, уже успел набрать сумасшедшую форму, у него шансов нет. Это ведь то же самое, что детсадовца против пятиклассника выпустить. Как бы ни был талантлив малыш, но у старшего и сил больше, и опыта, и уверенности в себе. Так что задачу на следующую игру нужно ставить скромную: чтоб просто не слить под ноль. Хотя бы пару своих подач взять в упорной борьбе. И Худякову не позволить, чтоб забивал одни сплошные эйсы. [9]

– Что ж. В первом круге не вылетел – уже хорошо, – снисходительно подытожил тренер. – Но с Худяковым можешь даже не напрягаться.

– Я все равно попробую выиграть, – упрямо повторил Макс.

– Пробуй, конечно, – грустно усмехнулся тренер. – Но билеты до Москвы я на завтрашний вечер уже купил.

Вот Михалыч язва! Нет бы поддержать ученика перед трудной игрой, а он гадости говорит. И вообще надоел. Ведет себя, будто благодетель какой, подумаешь, на турнир вместе с подопечным приехал, великую милость оказал! А на уме у него ясно что. Слинять хочет к кому побогаче и поперспективнее. Макс, слава богу, не слепой, прекрасно видит, какими глазами его тренер обшаривает соперников по турниру. Явно ищет, к кому бы переметнуться.

– А я вот возьму и вам назло завтра выиграю! Тогда билеты сдавать придется.

– Не выиграешь. И колено опять травмируешь, – холодно пожал плечами тренер.

М-да. От Михалыча поддержки никакой. И на завтрашнюю игру не будет напутствия, и даже не предложил вечером встретиться, на видеоигры с участием Худякова посмотреть – обычная практика, когда тренер раскрывает секреты соперника… Ну и пусть катится.

И Макс, забросив в гостиницу сумку с ракетками и пропотевшей формой, на весь остаток дня отправился бродить по Староивановску. Глазел на скудные, в пару красок, витрины, украшающие главную улицу – она благополучно пережила все перестройки с дефолтами и до сих пор носила имя Ленина. Месил грязь в узких, вверх-вниз, переулках. Съел отвратительных пельменей в рабочей столовке близ вокзала. Заглянул в церковь, отыскал среди икон Николая Угодника, страшно смущаясь, поставил ему свечку и попросил о завтрашней победе…

Хорошо, что он не остался в гостинице, где сейчас, во время турнира, все пропитано теннисом – игроки ходят друг к другу в гости, телевизор в баре настроен на спортивный канал, сплетни, зависть, подколки… А здесь, в сонном и скучном городке, будто другой мир. Простой, без интриг, ясный, как небо безветренным июнем. Все правильно, по одному и тому же заведенному годами плану. Спокойный вечер, люди культурно отдыхают перед завтрашним, таким же как этот, днем. Молодняк спешит по киношкам и на свидания, мужики – за пивом, тетки – за детьми в детский садик, бабки – друг к дружке в гости, посплетничать. И никакого тенниса, покажи местной публике ракетку, даже не поймет, для чего она…

«Может, и мне уехать в какой-нибудь Староивановск? – думает, шагая по темным улицам, Макс. – Пойти на завод, завести себе ладненькую, без изысков, вон какие тут бегают, цыпочку?»

«Ага. А Лялин с Чепиковым в это время будут ездить по заграничным турнирам. Жировать в «Шератоне». Давать автографы. Принимать вальяжные позы на фотосессиях. Целовать красивых – а возле теннисистов экстра-класса вьются только такие – девчонок…»