Наш Современник, 2001 № 10

Создание сильнейшего стресса с помощью экономических рычагов (почти поголовное обеднение) в совокупности с мощной атакой СМИ привело к тому, что массовое сознание населения России расщеплено. Говорят даже об “искусственной шизофренизации” населения. Люди не могут сосредоточиться на простом вопросе — чего они хотят? Их запросы включают в себя взаимоисключающие вещи. В условиях обеднения усилились уравнительные архетипы, и люди хотели бы иметь солидарное общество — но так, чтобы самим лично прорваться в узкий слой победителей в конкурентной борьбе. И при этом, если удастся, не считать себя хищниками, а уважать себя как добрых патриотов.

Это — не какая-то особенная проблема России, хотя нигде она не создавалась с помощью такой мощной технологии. Начиная с середины XX века потребности стали интенсивно экспортироваться Западом в незападные страны через механизмы культуры. Разные страны по-разному и в разной степени закрывались от этого экспорта, сохраняя баланс между структурой потребностей и теми реально доступными ресурсами для их удовлетворения, которыми они располагали. Сильнейшим барьером, защищавшим местную (“реалистичную”) систему потребностей, были сословные и кастовые рамки культуры. Таким барьером, например, было закрыто крестьянство в России. Крестьянину и в голову бы не пришло купить сапоги или гармонь до того, как он накопил на лошадь и плуг, — он ходил в лаптях. Так же в середине века было защищено население Индии и в большой степени Японии. Позже защитой служил мессианизм национальной идеологии (в СССР, Японии, Китае). Были и другие защиты — у нас, например, осознание смертельной внешней угрозы, формирующей потребности “окопного быта”.

При ослаблении этих защит ниже определенного порога происходит, по выражению Маркса, “ускользание национальной почвы” из-под производства потребностей, и они начинают полностью формироваться в эпицентрах мирового капитализма. По замечанию Маркса, такие общества, утратившие свой культурный железный занавес, можно “сравнить с идолопоклонником, чахнущим от болезней христианства”. Вспомним несколько эпизодов большой программы по превращению нас в чахнущих идолопоклонников.

 

Избалованный человек массы. Практикум:

“О чем думали рабочие?”

Я предложил в печати провести учебный практикум на эту тему. Задача стоит так: “Рабочие поддержали реформу, надеясь, что их материальное благосостояние улучшится. Этого не произошло. Каков был ход их рассуждений и в чем они ошиблись?”

В ответ пришло множество писем, здесь я затрону только один важный момент. В общем, все согласны, что рабочие поддержали реформу, хотя и пассивно. Но этого было вполне достаточно реформаторам. Думали ли при этом люди о благосостоянии? Да, большинство думало о будущем в житейских понятиях, а многопартийность и демократия были идеологическим украшением, мало кого из рабочих они действительно волновали. Соглашаясь на изменение строя, люди считали, что в смысле материального благосостояния их жизнь станет лучше. Во всяком случае, никто не говорил: “Я и мои дети будем голодать, но я этого хочу”.

Ухудшилось ли благосостояние большинства рабочих? Да, это надежный факт, выраженный в уровне потребления продуктов питания, получении жилья, пользовании транспортом, связью, в покупке товаров длительного пользования и т.д. Миллионы безработных также “произошли” из трудящихся, и непонимание частью безработных тяжести их положения — временное.

Поскольку смена строя произошла без насилия, приходится признать, что выбор сделан рабочими на основании некоторых умозаключений. Поскольку результат противоречит ожиданиям, в ходе этих умозаключений были допущены ошибки. Выявить их необходимо вовсе не для того, чтобы призвать “вернуться в прошлое”, а для того, чтобы научиться избегать подобных ошибок в будущем.

Очевидно, что в нашей стране есть два источника повышения благосостояния для социальных групп. Первый — увеличение производства. При этом рабочим может доставаться больше благ, чем раньше, даже если их доля в доходах снижается. Второй путь — изменение в распределении доходов. При этом также может расти благосостояние социальной группы даже при сокращении производства — если увеличение ее доли в доходах в абсолютном измерении превышает спад производства. Таким образом, когда рабочие посчитали, что реформа повысит их благосостояние, они предварительно должны были сделать прогноз изменения двух факторов: масштабов производства и распределения доходов (такие варианты, как захват колоний и перекачка оттуда даровых денег, мы рассматривать не будем, поскольку никто их в начале реформы не предполагал, да и сейчас не предполагает).