Наш Современник, 2007 № 01

Эта пластинка вышла в 1986 году. Уже полным ходом шла “перестройка”, уши и умы людей заливали потоки лживой патоки о грядущем “рае”, где будет “больше социализма” и “демократии”. И даже мудрому, прозорливому Владимиру Алексеевичу не мог и во сне пригрезиться, что очень скоро та атмосфера, где “русскую народную песню широко пропагандируют и популяризируют”, сменится другой, где воцарится оголтелая пропаганда тяжёлого рока и всякой непотребщины, а русская народная песня с ее светлой чистотой и искренностью станет изгнанницей. Полюбившаяся же ему “молодая певица с очаровательным теплым голосом” будет цинично изгнана из эфира радио и ТВ только за то, что осталась верной его завету — “быть преданной избранному пути”.

А сама Татьяна? Чем была занята ее неуемная творческая натура?

1986 год принес ей настоящую радость: она стала лауреатом премии Ленинского комсомола, которую ей присудили “за высокое исполнительское мастерство и пропаганду русской народной песни среди молодежи”. Было огромное количество гастрольных поездок, таких как к строителям БАМа по всей его трассе, в Америку, на молодежные форумы в Азии и Африке. Именно её с песней “Кукушечка”, записанной в Кировской области, которую она исполняет на вятском диалекте с характерными приемами и звуковыми украшениями, пригласили в телемост “Москва — Токио”. Судя по бурной реакции японцев, песня явно пришлась им по душе. И в самое трудное время в начале 90-х годов, когда приходилось зачастую голодать из-за отсутствия какой бы то ни было работы, именно Япония не раз выручала ее, приглашая в поездки по стране с концертами так полюбившейся им русской песни. Потом, вернувшись на родину, в водовороте наступившей смуты, Татьяна много и бескорыстно пела на протяжении всех 90-х годов на демонстрациях и собраниях, в предвыборных поездках с коммунистами, на митингах и собраниях писателей, на народных праздниках по всей России. В Башкортостане ей присвоили звание народной артистки Башкортостана. А в том, еще советском 1986 году в Москве, в одном из концертов лауреатов премии Ленинского комсомола, она встретилась с Николаем Бурляевым.

— Это было самое трудное в моей жизни время, — рассказывает артист. — Мой авторский фильм “Лермонтов” попал в жесточайшую опалу со стороны моих коллег, меня практически “утрамбовывала” пресса, чтобы я уже не мог подняться из-под катка. Именно в те дни я попал на один из концертов лауреатов (вообще же меня в те времена приглашать куда-либо избегали) и в кулисах увидел Татьяну Петрову. Она подошла и как-то очень добро, по-сестрински обратилась ко мне. Не знаю, видела ли она уже фильм, но она по-дружески ободрила меня. И я понял, что это не просто певица делает мне комплимент. Я увидел в ней соратника. Вскоре я получил право поставить фильм по роману В. И. Белова “Всё впереди”. С самого начала я знал, что есть два актера, участие которых в этой картине для меня безусловно: Владимир Гостюхин, который должен был играть роль Иванова, и Татьяна Петрова. Меня не смущало, что она не драматическая актриса. Это роль знаковая, это роль — символ: образ русской женщины, к которой тянутся руки, и часто это грязные руки. Она была для меня символом чистой русской красоты. Но я все же устроил пробы, были приглашены очень известные актрисы, но ни одна не могла дать того, что я больше всего ценил в этой роли: в них отсутствовало то целостное начало гармоничного женского образа, которое я больше всего ценил и видел в Татьяне Петровой. И она достойно сыграла эту роль.

В 1986 году она дала интервью молодежному журналу, где говорила: “Вниманию к слову в русской песне меня учили с первых шагов. Мои педагоги не уставали напоминать мне о постижении глубинного смысла слова. “Вслушивайся, вживайся в слово — там огромный мир образов, и чем осмысленнее ты будешь петь, тем больше красок найдешь в вокале, — говорили они. — Постижение смысла слова входит в понятие “культура исполнения”.