Наше худшее Рождество

— Здесь фантастически красиво, — выкрикнула Элла и закружилась на снегу. — Давайте приезжать сюда каждый год.

— Я уже все посчитала, думаю, мы сможем себе это позволить. Вот так ирония, — усмехнулась она, подхватила горсть снега и бросила в сестру.

— Ах ты…

Элла ответила, и начался настоящий снежный бой. Досталось и Гейл.

— А я думала, вы достаточно взрослые и не захотите играть в снежки, — произнесла она, отряхивая снег с волос. — В этом случае мне приятно осознавать, что ошибалась.

Элла вывернулась, пытаясь залезть под воротник.

— Она первая начала. — И рассмеялась, поняв, что сказала. — Давайте скорее лепить снеговика, пока мы сами не стали на него похожи.

Они втроем принялись за дело: катали шары, прихлопывали, добавляли снег. В какой-то момент Гейл осознала, что они строят нечто большее, чем снежную фигуру.

— Я тут вот о чем подумала. — Она выпрямилась, перевела дыхание и посмотрела, как Саманта утрамбовывает новую порцию снега. — Я могу поискать фотографии вашего отца, если еще хотите их увидеть. — Важны не ее желания, а их.

Элла повернулась, щеки ее горели.

— Не думаю, что мне бы этого хотелось. — Она покосилась на Саманту. — А тебе?

— Нет, — уверенно ответила та. — Раньше хотелось, теперь нет. Лучше думать о будущем, чем о прошлом.

— Согласна. И в твоем будущем я вижу снег. — Элла захохотала и бросила его в Саманту.

За спиной раздался смех Таб.

— А мы принесли вам нос и ручки. — Она протянула морковку и веточки.

Они вернулись в дом, дрожа от холода, но Гейл переполняла радость: она никогда так весело не проводила время с дочерями. Мэри права. Никогда не поздно…

Все собрались в гостиной у елки. Они с Мэри стояли рядом и наблюдали, как Майкл кружил Таб, одетую в подаренный Гейл костюм русалки. Саманта и Броди сидели рядом на диване и увлеченно что-то обсуждали. Кирсти и Элла развлекались со снежным шаром.

— Даже не представляла, что Рождество может быть таким.

— Я тоже.

Броди что-то сказал Саманте, и та весело рассмеялась. Они взялись за руки, и этот жест сказал о многом.

Я знаю тебя. Ты мой. Ты моя.

Мэри тоже заметила и улыбнулась:

— У тебя замечательная семья, Гейл.

— Да, замечательная. — И она благодарна судьбе за это. За второй шанс. За новых друзей. Даже за падение и удар по голове. Ведь, кто знает, может, не будь этого падения, не случилось бы и всего того, что произошло после. Некоторые принятые давно решения, возможно, были ошибочными. Она уже не узнает, рассуждать об этом бессмысленно. Важнее в дальнейшем принимать верные решения. Будущее будет строить она сама.