Читаем Нашествие. Пепел Клааса полностью

Сарматы - общее название ирано-язычных племен, кочевавших в степях Восточной Европы. Среди них выделим племена аланов и роксолан. Какие именно сарматские племена жили на Среднем Дунае: аланы или кто-то иной, существенной роли не играет. Потому что и аланы и роксоланы или иные сарматские племена - все они суть родственные народы. Союзниками же сарматов в 270 году в войне с Римом были вандалы и свевы. То есть имелась точно такая же коалиция, что и ровно сто лет спустя.

Точно так же, как в предыдущей книге «Нашествия» говорилось о странном совпадении историй гунна Аттилы и гота Тотилы, происходивших со столетним разрывом, так и здесь отчетливо видны исторические дубликаты, разнесенные по соседним столетиям. Пожалуй, именно из-за этого явно заметного ляпсуса ТВ историкам невыгодно спорить со мной о том, были ли аланы в 370 году чужаками, врагами для вандалов и свевов. Если не были, то историки, думаю, никак не смогут объяснить столь странные совпадения с разницей ровно в сто лет и тем же набором союзников. А если аланы для них чужаки, то почему вандалы и свевы поверили их рассказам о гуннской опасности? Не просто поверили, а бросили родные места и ушли на запад.

Чтобы не быть голословным, приведу несколько любопытных цитат. Вот как описывал триумф Аврелиана Флавий Вописк Сиракузский: «Впереди шло двадцать слонов… готы, аланы, роксоланы, сарматы, франки, свевы, вандалы, германцы со связанными руками, как пленники». С удовольствием отмечу в этом списке аланов, значит, были аланы в те времена вовсе не в районе Дона.

А вот отрывок из работы А. Ременникова «Борьба племен Подунавья с Римом в 70-х годах III в. н. э.». «В науке давно было высказано предположение о том, что в качестве противников Рима в этой новой войне наряду с вандалами выступили и среднедунайские сарматы… Касаясь этой войны на Среднем Дунае, Зосим (I,48,1-2) именует противников Рима «скифами», что в свою очередь служит доказательством коалиционного вандальско-сарматского характера вторжения… Нападение вандалов и сарматов развернулось скорее всего летом того же года. Союзники на первых порах не встретили активного сопротивления римских войск, что дало варварам возможность опустошить обширные районы Иллирика. Принятие Аврелианом титула Sarmaticus maximus, упоминание в сцене триумфа вначале сарматов, а лишь затем франков, свевов и вандалов, свидетельствует о том, что в этом натиске ведущую роль играли именно сарматы».

Аркадий Гайсинский пишет и задает справедливый вопрос: «Известно, что римский император Аврелиан в 270 г. «дал решительное сражение свевам и сарматам и одержал блестящую победу». Но если, не отступая от принятой точки зрения, считать свевов германцами, то мы снова возвращаемся к вопросу: что влекло друг к другу этнически разнородные племена и почему свевы объединялись с сарматами?».

Говоря об Аврелиане, Гайсинский спрашивает: «Но где он воевал с аланами и роксоланами? Ведь до того времени, когда они под натиском гуннов отступили на запад и стали потенциальными врагами Рима, должно было пройти еще почти 100 лет! При этом римляне каких-либо военных действий в указанный период на территориях, где проживали аланы, не вели, что достоверно известно, и напрашивающийся вывод один - на европейских восточных границах Римской империи аланы находились не позднее второй половины 3-го века».

То есть, уважаемые читатели, предстоит сделать выбор: или аланы уже жили в районе Дуная во второй половине третьего века, а следовательно, гунны никак не могли напасть на аланов в районе Дона сто лет спустя (разве что предположить, что аланы скакали туда-обратно), либо признать, что события 270 года есть дубликат событий, происходивших в 370 и последующих годах (которые в свою очередь тоже дубликаты реальных событий второй половины седьмого века).

Так могли ли видеть аланы гуннов, как это утверждают постулаты традиционной истории?


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Откуда пришли переселенцы, к каким конкретно племенам они принадлежали, что толкало их к походам и завоеваниям, куда именно они приплывали и каковы были дальнейшие их передвижения, сколь долго и твердо сопротивлялось местное население…- на все эти вопросы у нас нет четких ответов.

Г. Джонс. Викинги. Потомки Одина и Тора


ГУННЫ, ЮТЫ И ДРУГИЕ


• Гунны • Кимбры • Юты, Один и Азов • Дан • Англы и герулы • Следы пришельцев •


ГУННЫ


Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное