Наши границы

– Когда мне было четыре года, мама пришла домой с тортом. Тогда я обрадовался, подумал, что вот оно счастье, но торт был не для меня. Мама сказала, что придет её подруга с университета, и это будет угощением к столу. Я разозлился. Мелкий засранец захлопнул дверь в свою комнату и сидел там до того момента, пока дверь не открылась. Настроившись на скандал, инициатором которого я планировал быть, я поднялся и подлетел к двери. И меньше всего, что я ожидал увидеть, была она. Маленькая девочка с белыми волосами и взрослым взглядом зелёных глаз. Мое сердце в тот момент остановилось. Я знал, что больше никогда не отпущу её, потому что она – ангел, которого мне послал Бог. И, чёрт возьми, она решила, что мы будем друзьями. И долгие годы я мирился с этим, внутренне борясь с собой, чтобы не убить всех ее парней. А однажды она влюбилась в Арчера, моего лучшего друга. И я, блять, был в гневе, когда он лишил её девственности, когда познакомился с её родителями и понравился им больше, чем я сам, когда они были везде вместе и были по-настоящему счастливы. И пускай это будет чертовски неправильно, но я был счастлив, когда они расстались. Я всячески утешал её, ожидая, когда очередь дойдет до меня. Но очередь никак не доходила до меня, а она по-прежнему страдала по Арчеру. И вот закончилась школа. Я решил поступать в Принстон, зная, что она останется в Лондоне, ведь её родители категорически против Америки. Я хотел попытаться забыть её, ведь у меня не было ни единого шанса на совместное будущее, а я хотел это совместное будущее. Я хотел, чтобы она стала моей женой, воспитывала наших детей, а я приходил домой с работы и целовать её макушку светлой головы. Да я же всегда был с ней рядом, понимаешь? На всех её матчах, когда её родители отказывались приходить под предлогом того, что спорт – дерьмо для нищих. Но я был с ней рядом. И я всё ещё рядом. Я все ещё рядом с тобой, Грейс. И я чертовски сильно люблю тебя с самого первого дня нашего знакомства. Я насквозь пропитан любовью к тебе. И, пожалуйста, не отвергай меня, потому что я не переживу эту боль. Если ты не готова, то я подожду, но, прошу тебя, не ломай меня изнутри.

Взгляд карих глаз Алана с беспокойством скользил по моему лицу, когда я уже вторую минуту молчала, смотря куда-то сквозь него. В моей жизни всё разом рухнуло с таким дребезгом, что, кажется, свист падений был слышен за тысячу футов от меня.

Он сказал, что любит меня. Давно. Он никогда не был мне другом. Он всегда ждал, что будет мне кем-то большим.

– Мне нужно подумать, – через силы прошептала я.

Алан с минуту стоял на месте, но все же кивнул и исчез из комнаты, перед этим сказав:

– Ты ни в чём не виновата.

Может, если бы он знал, что я не теряла время, и даже не знала, что Алан претендует на меня, то он наверняка давно разочаровался бы во мне, и вся любовь исчезла в небытие.

Не знаю, сколько я стояла на прежнем месте, но меня отвлёк громкий, гораздо громче, чем стучал Алан, стук в дверь. Я крикнула, раз пять, если не больше, грёбаное войдите, но стук всё продолжался и только нарастал. Максимально злая, я подлетела к двери и сильно распахнула её так, что ручка ударилась об стену, а крупинки побелки попадали вниз.

На пороге стоял тот человек, кого я совсем не ожидала увидеть в дверях своей комнаты. Судьба наверняка решила добить меня своими злыми шутками, потому что после того, как на меня вывалили поток розовых сердечек, явился всадник апокалипсиса, будоражащий мою кровь.

– Какие мы злые сегодня.

Глава 12

В тёмных коротко стриженных волосах играли блики света от люстры, чёрные джинсы низко сидели на нём, отчего всякий мог увидеть полоску его боксеров, а сквозь белую футболку виднелась одна единственная татуировка, которую я не успела разглядеть при наших «встречах». Конечно, я не заметила; у меня просто не было времени разглядывать его и без того шикарное тело, пока он находился глубоко во мне. Нахальная улыбка расцвела на его идеальном лице, подразнивая и маня к себе. Двухдневная щетина выглядела как никогда привлекательна, к ней хотелось прильнуть, потереться щекой, носом, плевать. Главное – ощущать тепло Диего рядом с собой.

– Молчишь, значит сюрприз удался, – самодовольно усмехнулся он, и я только сейчас заметила, что он пьян. В стельку пьяный тренер стоит на пороге моей комнаты, сексуально оперевшись на дверной косяк, закинув руку за голову. Почему это не может быть простым сном? – Днём ты была не такая тихая. Словарный запас язвительных словечек иссяк, Грейс?

Бред пьяного Диего заставил меня только улыбнуться. Сейчас он был таким милым и беспомощным, что мне хотелось скорее прижаться к нему, позабыв об Алане. Хотя я итак забыла о случившемся несколько минут назад, потому что предмет моих грёз спустился ко мне с небес.