Наши границы

– Именно так все и было, – рычал он. Лизнув след от своих зубов на моей щеке, он сексуально прошептал мне на ухо, обжигая ушную раковину своим дыханием, – а теперь дерзкая девчонка соблазняет хорошего тренера. Что же ему сделать с ней. Может, ему стоит наказать её? Как думаешь, Грейс?

От этого шёпота каждая волосинка на моем теле встала по стойке смирно, миллиарды мурашек покрыли кожу от и до, а сердце сжалось до приятной боли. Все моё нутро молило Диего продолжать говорить непристойные вещи.

– Делай всё, что хочешь, Фуэнтес, – шептала я, задыхаясь от ощущений его тела и дыхания на себе.

Несколько секунд он смотрел мне прямо в глаза, не двигаясь и, казалось бы, не дыша.

– Нет.

– Что? – мне послышалось. Мне точно послышалось, что он продинамил меня.

– Нет, мы не будем заниматься сексом сегодня.

Я практически подавилась слюной.

– Ты же сам предложил.

– Я передумал, – невозмутимо сказал он, – это неправильно. Я должен доказать тебе, что я не такой мудак, как ты думаешь.

– В тебе говорит пьяный Диего. А трезвый Диего завтра врежет тебе, – никогда бы не подумала, что буду уговаривать парня взять меня.

– Плевать, пусть даже это так.

– К чему все эти стереотипы? Это уже было. Дважды. Не относись к сексу, как к чему-то большему.

– Это не меняет сути. И что за цинизм?

– Это просто устои.

Лицо Диего стало непроницаемым, по этой причине я решила завершить нашу глупую дискуссию.

– Хорошо, и чём ты предлагаешь заняться? Смотреть фильмы или читать книгу, обсуждая героев? – раздражённо спросила я. Ещё чуть-чуть, и я выкину этого паршивца из комнаты.

Диего пожал плечами.

– Почему нет? Фильм – отличная идея.

– Да без проблем, – ещё какая проблема. В моих трусах целый Тихий океан, возбуждённая плоть дребезжит, а он предлагает смотреть фильм, словно мы подростки-девственники, – тогда фильм выберу я.

– Пожалуйста, – улыбнулся Диего.

Сейчас ты прекратишь лыбиться, зайчик.

– Титаник, – признаться честно, я сама с великой неохотой буду смотреть этот фильм.

Диего застонал и захныкал. Если завтра он начнёт вспоминать, каким предстал передо мной, то он точно будет не в восторге и снова будет вести себя, как сволочь.

– Нет, пожалуйста, только не это. В мире миллиарды фильмов, а ты решила выбрать тот, который я ненавижу? – неужели мы настолько похожи?

– Простите, хороший тренер, но это была ваша идея, – скользя по сайтам в поиске Титаника, парировала я.

– Я предложил посмотреть фильм, а не сопливый дерьмовый пиздец, – продолжал хныкать Диего.

– Если ты сейчас не успокоишься, твоя задница окажется по ту сторону двери. Сядь и смотри.

Он с побеждённым видом перекатился с меня и сел рядом.

– Плевать. Я посмотрю это дерьмо.

К концу фильма он был уже не такого мнения. Весь сеанс просмотра он комментировал каждое действие влюблённой парочки, периодически ворча о том, что их безмозглости позавидует любой.

– Она могла спасти его, – возмутился Диего, когда на экране высветилось титры.

– Не-а, доказано, что дверь не удержала бы их обоих.

– Грейс, ты узко мыслишь, я говорил тебе?

– Говорил. И если скажешь ещё раз, то я выкину тебя из окна. Действуй.

– Она могла с самого начала уплыть на лодке, но что? Она, как тупая девчонка, прыгнула на тонущий Титаник к своему любимому и обрекла его на смерть.

– Любовь. Что ты на это скажешь?

Глаза Диего наполнились едва уловимой болью.

– Это не любовь, Грейс.

– Что ты знаешь о любви? – вырвалось у меня.

– Больше, чем ты думаешь, – кажется, он вмиг протрезвел, потому что леденящий душу тон, который стал верным спутником Диего, резал мне сердце.

– Ты снова ссоришься со мной. Фуэнтес, в какие игры ты играешь?

– Мы говорим о фильме. Как ты перешла с одной темы на меня? – отрезал он, – я не хочу говорить больше об этом дерьме.

– Просто признай своё поражение. Роза оказалась верной Джеку, вот и всё, – подначивала я его на дискуссию. Только разговорами я смогу хоть что-то узнать о нём, – да, он умер, но умер, видя её любовь. Она была рядом и держала его руку в этот момент.

Пронзающий душу смех донёсся до моих ушей.

– А он, он оказался верным, Грейс?

– Безусловно, – не понимаю, к чему он клонит.

– Запомни: мужчина может быть верен идеям, делу, друзьям, но никак не женщине, – Диего вздёрнул одну бровь, ожидая, когда я перестану пялиться на него, но состояние шока, в котором я пребывала, кажется, не развеять.

– Зачем тогда люди женятся? – только не думай, что я спрашиваю о нас. Потому что так и есть.

– Жениться и заводить семью само по себе бессмысленно. Но могу предположить разве что для личной выгоды.

– Ты хочешь сказать, что лучше всю жизнь иметь сотню женщин, чем быть с одной единственной?

К глазам подступили непрошеные слёзы, а горло начало саднить. Он не может так думать. Разве кто-то вообще хочет жить без любви? Нет, потому что такого не бывает. Он снова пытается оттолкнуть меня.