Наши границы

– У меня был тяжёлый день, так что заткнись и дай мне послушать музыку, которая, кстати, полное дерьмо. В следующий раз попроси меня скинуть тебе хороший плейлист. Но зато я теперь знаю, почему ты такая злая: музыка – основа отличного настроения.

– Если тебе что-то не нравится, можешь проваливать, – огрызнулась я, собираясь вырвать к чертям этот грёбаный наушник.

Нормальная у меня музыка!

– Если бы что-то не нравилось, я бы ушел, не сомневайся, – с этими словами он закрыл глаза и исчез в своих мыслях.

Почему я сижу и пялюсь на него, как на предмет искусства на витрине музея? Почему каждый раз при виде Фуэнтеса, мозг машет мне на прощание и уходит прочь, собрав все пожитки? Почему я не могу образумиться и понять, что между нами может быть только секс?

Потому что он горячий, чёрт побери, – шепнуло возбуждение.

Потому что он твёрд, уверен и решителен, – дополнило женское нутро.

Потому что ты идиотка, – скрестило руки под грудью разумное «я».

С каждым моим «я», мне пришлось лишь согласиться, потому что они твердят правду. Даже сейчас я сижу и пялюсь на него, позабыв о жестокости и боли, которую он успел причинить за этот короткой срок.

Густые тёмные ресницы Диего, обдувал легкий ноябрьский ветер, солнечные лучи, которые ещё дарили тепло – бликами играли на его идеальном лице. Щетина, которая потихоньку начинала сводить с ума от одного лишь щекотливого касания, и чёрные волосы, трепещущие на сквозняке, заставляли меня желать зарыться в них пальцами, прильнув щеке. Внешняя облицовка Диего может довести до смирительной рубашки. И в особенности улыбка, которую он показал лишь единожды, когда был в кафе с Марией.

Рука сама поднялась, а палец провёл вдоль точно выточенных скул от мочки уха до подбородка. Диего даже не шелохнулся. Я не могла увидеть его эмоции, потому что лицо оставалось таким же непроницаемым, каким было прежде, лишь ресницы дёрнулись, но мне легко могло показаться. Такой интимный жест легко можно было лицезреть со всех сторон, но я совершенно забылась, где была.

Я не остановилась, а только продолжила, полностью растеряв остатки сознания. Положив ладонь на щёку Диего, я коснулась большим пальцем длинных ресниц, после чего погладила щёку костяшками кисти. Я буквально чувствовала свою боль и его боль, о которой неизвестно, но я заочно знаю, что она была. Он сам сказал, что мы оба сломаны, отсюда и делаются выводы.

– Грейс, – выдохнул Диего моё имя, от чего волна мурашек пробежала по коже.

– Я не знаю, что с тобой произошло, но ты делаешь мне больно, – еле слышно прошептала я.

– Прекрати, – процедил Диего, но не отстранился от моей ладони и не открыл глаза.

– Я ничего не начинала.

– Прекрати эти разговоры, которые должны заставить меня говорить или плакаться в твоё плечо. Такому никогда не бывать.

– Ты обещал…

– Я ничего тебе не обещал, – оборвал Диего мои слова.

– Ты обещал не делать мне больно…

– Я и не делаю, Грейс. Ты сама всё придумала и теперь винишь меня в своих разрушенных мечтах.

– Тогда я могу встречаться и спать с другими? – выдавила я, оборвав физическую связь.

– Вполне. Это твоё право так же, как и моё спать с другими.

В то время как Диего завершал свои слова без капли сожаления, мой телефон начал гудеть от звонка. Подавив желание зареветь навзрыд от очередной порции болезненных слов, я взяла в руки мобильник и поднесла к уху экран с незнакомым номером:

– Добрый день, мисс Мелтон, – раздался голос ректора на другой стороне линии, чем привёл в изумление, потому что он решил поздороваться. И, кажется, что я даже услышала некое волнение в его тоне.

– Здравствуйте.

– Мы должны с Вами встретиться у центрально входа галереи в половину седьмого вечера.

– Зачем? – нахмурилась я.

– Я обещал познакомить Вас со своей женой. Выставка даёт своё начало в семь.

– Хорошо.

– До встречи, – коротко ответил он, так и оставаясь на линии, чем ещё больше удивил меня.

– До встречи.

Скинув звонок, я посмотрела в пустой экран, находясь в каком-то трансе. Да что с этим мужчиной не так? Он желает познакомить меня со своей женой, при этом смотрит так, словно я предмет обожания. Это нормально? Я, чёрт возьми, не готова стать любовницей или игрушкой в ролевых играх стариков.

Сгребя все инструменты, я забрала наушник у Диего и молча откланялась в сторону входа.

За небольшой отрезок времени, я успела привести себя в порядок и получить сообщение о том, что Харрис скорей всего опоздает.

В последний раз, когда я была в этом месте, здесь было гораздо меньше людей. Сейчас же их просто дохрена. Весь зал заполнен людьми в вечерних нарядах, демонстрирующих насколько набит кошелёк каждого из присутствующих.

Работая плечами, я бродила между людьми, выискивая глазами Харриса.

– Грейс! – выкрикнул уже знакомый голос позади меня.

– Антуан, – поприветствовала я мужчину, который уже подошёл ко мне и во всю разглядывал меня с восхищением. Однако приятно иногда потешать свое эго.