Наши на острове

Глава 1

ПРИБЫТИЕ

В 2010 году 20 августа выдалось необычайно жарким. Дышалось тяжело, пот валил градом. «Быстрей бы приехать», – думал я, ёрзая на месте и молча глядя в окошко автобуса.

Во втором часу ночи я наконец прибыл в Англию, в город N, который встретил меня спокойными и хорошо освещёнными улицами. Город ещё не спал: то там, то сям сновали ночные прохожие.

Я настолько устал от более чем суточной езды через всю Европу и от духоты, что в первые минуты никакого впечатления о городе у меня не сложилось. Не было сил здраво мыслить и что-то анализировать.

На месте сбора, куда нас привезли, меня встречал мой старый знакомый литовец, тёзка Артур. Он был слегка раздражён, говорил мало и неохотно. Было заметно, что он тоже немного устал и не выспался.

– Почти два часа ждал, блин, – ворчал он, везя меня к себе домой.

Дом он арендовал у молодого пакистанца и при этом, хитрец, умудрился пересдать четыре комнаты другим эмигрантам, которые, не жалуясь, жили скопом, экономя таким образом на аренде дорогого отдельного жилья.

Я выслушал от Артура по дороге порцию негатива в адрес перевозчиков, а минут через десять мы уже добрались до нужного адреса.

Едва перешагнул порог – наповал сразил стойкий запах холостяцкого быта. Выяснилось, что в доме вместе с Артуром живут пятеро парней: четверо литовцев и один приблудившийся латыш. Как я позже узнал, трое ребят (включая Артура) жили в маленьких комнатах, один потрёпанный жизнью литовец – в гостиной, ну а латышу досталась довольно просторная и светлая, вся стеклянная, как витрина магазина, веранда.

– Слушай, ты умойся и приляг в комнате Петраса, он всё равно на работе до утра, – торопливо сказал Артур, прижимая указательный палец к губам и давая тем самым понять, что люди спят.

Я понял, что покой и досуг друг друга здесь уважают и берегут.

Сам дом имел довольно спартанский вид. Без разных там евроремонтов и всяческой помпы. Местами было неряшливо и даже грязновато.

Комната Петраса, куда меня определили отдохнуть, вообще была эталоном простоты и скромности. Обстановка его холостяцкого гнезда состояла из кровати, столика на трёх ножках, на котором пылился видавший виды ноутбук, и небольшого однодверного фанерного шкафа в углу. Рядом на стене висел плакат с каким-то чудовищем, а на подоконнике красовалось чучело чёрного, страшного кота. Вот и всё, что нажил Петрас за пять лет пребывания в Англии. Запах в комнате был соответствующий: пота, дешёвого табака и лёгкого утреннего перегара.

Приняв душ и побродив немного по дому, я зашёл на кухню и застал там Артура, который, пыхтя, что-то стряпал возле плиты.

– О, помылся, – увидев меня, сказал Артур. – Садись, чайку попьём с бутербродами.

И кивком головы указал, куда мне сесть. Я не спеша начал отодвигать стул, который предательски загремел по плитке пола. Артур тут же снова поднёс указательный палец к губам и прошипел:

– Ты чего грохочешь. Мы ведь не одни тут.

Из глубины гостиной донёсся шум ворочающегося человеческого тела. Я вопросительно посмотрел на Артура. В ответ на мой немой вопрос он лишь тихо и с опаской прошептал:

– Боря. Наш земляк вильнёвский. – И спустя секунду добавил: – Ему в шесть утра на работу.

Я только покачал головой, но больше не произнёс ни слова. Хотя у меня имелась уйма вопросов, но неудобно как-то: Боря ведь спит.

Так, молча, мы и просидели с полчаса, думая каждый о своём.

После бутербродов с чаем я ещё раз поблагодарил Артура за помощь и поспешил откланяться, ибо меня так разморило, что я едва добрёл до комнатушки Петраса и, прислонив голову к подушке, сразу уснул крепким и глубоким сном.

В девять утра на моём телефоне тревожно и непривычно громко зазвонил будильник. Проснулся я сразу, с какой-то тяжестью на душе, доселе мне неведомой. Вроде ничего страшного не произошло, всё шло гладко и по плану, но почему-то именно сейчас меня накрыла неуверенность в завтрашнем дне и жутко захотелось домой, в Литву.

Вчера я рассказал Артуру, что у меня имеется около восьмисот фунтов, и он заверил, что для начала этого вполне достаточно, что можно не спеша искать работу и налаживать быт в Англии. Но тревога всё равно не покидала меня и разъедала изнутри.

Я сел на кровати, спустив босые ноги на пол. Потянулся до хруста в костях, смачно и громко зевнул. В комнате для августа было довольно прохладно, и меня пробрал лёгкий озноб.

«Ладно, не парься, всё будет хорошо», – мысленно успокоил я себя и решил отвлечься на что-нибудь другое. Хотел было зайти в душевую, но она оказалась занята. «Ладно, чёрт с ним. Умоюсь попозже», – подумал я и пошёл одеваться.

Одевшись и придя в гостиную, я застал всех жильцов дома на месте, отсутствовал только Боря: он, как позже выяснилось, всё-таки ушёл на работу.

В этот самый момент, когда я молча стоял посреди гостиной, из душевой вышла девушка с довольно потасканным, продолговатым, как у лошади, лицом, окинула нас всех недвусмысленным взглядом, одарила кокетливой улыбкой и громким прокуренным голосом сказала на чистом русском: