Наши на острове

– Чау-у-у, парниши. – И ушла в неизвестном направлении, так мне и не представившись.

«Нормально», – подумал я и мысленно улыбнулся.

Компания же продолжала сидеть, не обращая ни на меня, ни на девушку никакого внимания.

Первым ожил Петрас. Он подбежал ко мне, костлявой и жилистой рукой крепко сжал мою ладонь и скороговоркой спросил:

– Ну и как тебе Англия?

– Да ещё не разобрал, – отвечал я, улыбаясь и пожимая плечами.

Помимо Петраса и Артура, которых я знал ещё с Литвы, в гостиной находились некий Миша (тоже литовец и тоже из Вильнюса) и латыш Алекс, по прозвищу Ричи.

Петрас представил меня им и даже вкратце успел описать мою биографию, при этом много напутал и кое-чего приврал.

Постояльцы дома оказались весьма занятными личностями.

Ричка, сухощавый латыш, лет тридцати на вид, приятной внешности, довольно опрятный. Этакий изрядно потрёпанный холостяцкой жизнью франт. Он работал с Артуром на одной фабрике и в целях экономии решил пожить у последнего на веранде, благо на дворе стояло лето. Был он русскоговорящим, но довольно сносно говорил и по-английски.

Находился в постоянных поисках второй половинки, в отношении которой имел довольно искренние и благие намерения, но почему-то всё шло далеко не так, как этот романтик себе напланировал. Видно, кандидаткам, которым предстояло быть осчастливленными, не очень нравилось, что потенциальный избранник живёт на веранде, имеет уйму непогашенных кредитов и долгов и считает это всё временными трудностями, которые каким-то образом сами собой исчезнут.

На работу Ричи ходил неохотно, а вот казино посещал регулярно: каждую пятницу, аккурат после зарплаты. Был суеверен и искренне надеялся, что когда-нибудь фортуна окажется на его стороне, и он выиграет свой первый, долгожданный, заслуженный миллион.

– И вот тогда… – начинал он, а после часами рассказывал, куда потратит выигранные деньги.

По его словам, когда-то он был заядлым чёрным копателем. Но ничего приличного, кроме консервных банок, не нарыл, поэтому забросил это грязное дело. Постоянно вспоминал некоего Виктора, по прозвищу Шпала, такого же чёрного археолога из Латвии, который и подсадил Ричку на травку и азартные игры.

Пил Ричка ужасно много, главным образом пиво. В целях экономии курил самый дешёвый табак, поэтому большую часть свободного времени проводил за изготовлением самокруток. Вот и сейчас он с ловкостью аппарата по производству сигарет крутил цигарки, при этом параллельно успевая общаться на сайте знакомств с тремя-четырьмя дамами одновременно.

Вторым представленным мне членом компании был Михаил Круглов, в кругу своих просто Миша. Очень грузный, малоподвижный молодой человек с лоснящимися розовыми щёчками и большими карими глазами. Зубы у него были здоровые, чистые, ровные, чего не скажешь о Петрасе или Артуре, которые были вообще без зубов. Миша часто улыбался, немного картавил и всё время успокаивал меня, словно чувствуя моё душевное расстройство.

– Всё будет отлично, – хохоча, говорил он. – Все так начинали, главное – не нарывайся.

Миша, в отличие от Рички, по мере возможностей реализовывал свои амурные планы. Оказывается, та утренняя фурия с продолговатым лицом, что вышла утром из душевой, являлась новоиспечённой подругой Миши.

Работал Миша в каком-то непонятном агентстве. На работу его вызывали не часто, да он особо и не рвался, поскольку оформил себе в департаменте помощи населению какие-то пособия. По словам Артура, аренду он платил исправно и деньги у него водились.

Так же, как и Ричка, он в большом количестве пил пиво, а курил исключительно сигареты «Минск» с белорусскими акцизами, которые неведомо какими путями попадали в Англию.

– Таможня даёт добро, – смеясь, говаривал Миша, наблюдая моё удивление при виде очередной пачки белорусских сигарет.

Артур же, хозяин этой богадельни, – мой старый знакомый, который и пригласил меня к себе на туманный остров. В Англии он жил с 2007 года и был очень доволен и государством, и своим положением в целом. Артур был разведён, но в Литве на иждивении у него остались бывшая жена и двое несовершеннолетних детей. Будучи умным и изворотливым человеком, по прибытии в Королевство Артур всеми мыслимыми и немыслимыми путями стал опекуном своих детей, своей 90-летней бабульки, матери своей бывшей жены и ещё бог весть кого.

За всю эту благотворительность доверчивые англичане исправно выплачивали ему различные пособия. Он же, благодаря махинациям с опекунством, работал мало, а денег получал намного больше, чем любой честно и много работающий коренной англичанин.

При этом Артур был весьма образован: имел высшее техническое, хорошо знал польский, литовский и английский. Прекрасно владел русским. Говорил обычно мало и всегда по существу. Но в подпитии в нём просыпался политик, историк и конспиролог одновременно, и вот тогда он начинал говорить очень много и растекаясь мыслью по древу. Но то бывало редко и всегда по уважительной причине. В целом же всякого рода аферы с документацией заставляли его вести исключительно тихий образ жизни.