Наши в космосе

— Тут никого не было, когда я подошел. Вы мешаете мне ставить бакен!

— У меня есть свидетель! — повторял контр-адмирал.

— Знаю я этих свидетелей! Я открыл эту каменноугольную планетку для своей цивилизации и буду защищать ее всеми доступными средствами до победного конца! Не знаю я ваших свидетелей и знать не хочу!

Бел Амор приблизился и обнаружил на орбите такой огромный звездолет, что даже суперкрейсер рядом с ним не смотрелся.

— В самом деле, свидетель… — удивился Грубый Голос, заприметив звездолет Бел Амора. — В таком случае предлагаю обратиться в межцивилизационный арбитраж.

Контр-адмирал Квазирикс застонал, а у Бел Амора появилась надежда поправить свои дела.

— Адмирал, — сказал он. — Переговоры никогда не закончатся — вы сами видите, что происходит. Давайте разделим планету на три части и возвратимся домой, а потом наши цивилизации без нас разберутся.

— Почему на три? — послышался новый голос. — А меня вы не принимаете во внимание?

— Это еще кто?

К планете подкрадывалась какая-то допотопина… паровая машина, а не звездолет. Там захлебывались от восторга:

— Иду, понимаете, мимо, слышу, ругаются, принюхался, пахнет жареным, чувствую, есть чем поживиться, дай, думаю, сверну, спешить некуда, вижу, планетка с запасами аш-два-о, да у нас за такие планетки памятники ставят!

— Вас тут не было! — вскричали хором Бел Амор, контр-адмирал и Грубый Голос.

— По мне не имеет значения, были — не были… — резонно отвечала Паровая Машина. — Дело такое: прилетели — ставьте бакен. Бакена нет — я поставлю.

— Только попробуйте!

— А что будет?

— Плохо будет!

— Ну, если вы так агрессивно настроены… — разочарованно ответила Паровая Машина. — Давайте тогда поставим четыре бакена… О, глядите, еще один!

Увы, Паровая Машина не ошиблась: появился пятый. Совсем крохотный. Он огибал планетку по низкой орбите над самой атмосферой.

— Что?! Кто?! — возмутились Высокие Договаривающиеся Стороны.

— Пока мы тут болтаем, он ставит бакен! Каков негодяй! Вас тут не было…

— Нет, это не звездолет… — пробормотал контр-адмирал Квазирикс, разглядывая в подзорную трубу прибывшую персону. — Это бакен! Кто посмел поставить бакен?! Я пацифист, но я сейчас начну стрелять!

Это был бакен. Он сигналил каким-то странным, незарегистрированным кодом.

Все притихли, прислушались, пригляделись. Низко-низко плыл бакен над кислородной, нефтяной, каменноугольной, водной планетой, и планета уже не принадлежала никому из них.

У Бел Амора повлажнели глаза, Грубый Голос прокашлялся, сентиментально всхлипнула Паровая Машина.

— Первый раз в жизни… — прошептал контр-адмирал Квазирикс и полез в карман за носовым платком. — Первый раз присутствую при рождении… прямо из колыбельки…

— Потрясающе! По такому случаю не грех… — намекнула Паровая Машина.

— Идемте, идемте… — заторопился Грубый Голос. — Нам, закостенелым мужланам и солдафонам, больше нельзя здесь оставаться.

Бел Амор молчал и не отрываясь смотрел на бакен.

Бакен сигналил и скрывался за горизонтом.

Это был не бакен.

Это был первый искусственный спутник этой планетки.

Одесса, 1975

ТАМОЖЕННЫЙ ДОСМОТР

Глаза инспектора Бел Амора, эти два зеркала души, были такими блеклыми и невыразительными, что в них хотелось плюнуть и протереть, чтобы сверкали. Он уныло перелистывал документы одного разумного существа из Кальмар-скопления и искал, к чему бы придраться.

Но в документах у него был полный порядок, придраться не к чему… разве что к странному имени, что в переводе с кальмар-наречия означало Хрен Поймаешь. Но придираться к именам — последнее дело; неэтично и запрещено уставом Охраны Среды.

«Мало ли какие имена бывают во Вселенной… — раздумывал Бел Амор. — Был вот такой браконьер по имени Заворот Кишок. Личность галактического масштаба. Однажды, прижатый к черной дыре, бросился на Бел Амора с топором из гравитационных кустов. Был такой. И сплыл. А этого зовут Хрен Поймаешь. Скорей всего это не имя, а кличка. Этого Хрен Поймаешь уже пытались поймать — задерживали два раза, и оба раза приносили извинения.»

Итак, с документами у него все в порядке.

Следом за Бел Амором из сторожевого катера выбрался его неизменный помощник — робот Стабилизатор. Им открылся величественный вид на Южный рукав Галактики — тот самый, который так любят изображать художники рекламных проспектов, — но сейчас им было не до космических красот, они направлялись туда, где был задержан грузовой звездолет, по всем признакам с партией контрабандного табака.

— Не забудьте почистить брюки, командор! Опять вы куда-то вляпались, — укоризненно сказал Стабилизатор.

И верно: внешний вид инспектора Бел Амора никак не соответствовал его высокой служебной репутации. Вечно он умудрялся влезть в какую-нибудь лужу. В прямом смысле, естественно. Усадить Бел Амора в лужу в переносном смысле удавалось далеко не каждому.

В последний момент Бел Амор решил, что брюки все-таки надо почистить.

(Потом он приводил в пример новичкам этот случай, напирая на то, как одна незначительная деталь может изменить все дело.)