Наслаждение Темного Принца

«Ты известна в Ллоре под именем Лучница», — так говорил МакРив.

Да. Да, я известна. И из Лучницы она превратится в Подружку Оборотня.

Никогда, решила Люсия.

Вскочив с шезлонга, она отправилась добывать обед.

Глава 31

Огромная рыбина в три фута длиной шлепнулась на палубу перед Гарретом и Дамиано. Из головы торчала стрела с привязанной к ней веревкой. Лучная рыбалка.

Сзади раздался голос Люсии:

— Хватит джентльмены спорить, чей член длиннее. Обед добыт. Женщиной.

Гаррет повернулся, обнаружив валькирию, отряхивающую свои незапачканные руки, с луком, висящим за спиной. Двинувшись прогулочным шагом в другую сторону, девушка бросила через плечо:

— Я поймала, вы, мальчики, можете почистить.

Боги, что за женщина. Сводит меня с ума. Гаррет оглянулся и заметил, что Дамиано тоже не отрывает от нее горящего взора.

— Взгляни так на нее снова, Дамиано! — Он встал напротив человека. — Взгляни, и мы покончим со всем этим здесь и сейчас.

Глаза мужчины полыхнули ярко-зеленым.

Гаррет низко выдохнул:

— Ты — чертов перевертыш!

— А ты — escoc?s пёс.

МакРив ощетинился.

— Шотландский пёс?

Приоткрыв достаточно, чтобы дать рассмотреть облик зверя внутри него, Гаррет прорычал:

— Мне известны все твои трюки, перевертыш. Так что, во имя ада, не стой у меня на пути.

В свою очередь Дамиано также мельком показал тень собственного животного — черного ягуара, чьи клыки были длиной с пальцы Гаррета.

— А ты у меня, escoc?s.

Не боится меня — интересно.

— Тебе лучше заниматься здесь исключительно докторской практикой, и никакой другой.

По слухам, ягуары-перевертыши необыкновенно сильны. Вполне вероятно, он может оказаться достойным противником.

— Я здесь, чтобы защищать Амазонку. Никогда не забывай об этом.

— А я здесь, чтобы охранять свою подругу. И сделаю это — до последней капли крови. Считай, что я тебя предупредил. А пока, займись чисткой рыбы, gato[51]

— бросил Гаррет, уходя, чтобы найти Люсию.

Ну и что интересного тут происходит?

Валькирия перегнулась через хрупкие перила, наблюдая за розовыми дельфинами, плывущими рядом с судном. Ее короткие шорты задрались так, что ликану почти стала видна расселина ее восхитительной задницы. От этого зрелища Гаррет издал низкий рык. Затем его взгляд упал на ее стройную шею. Рот мгновенно наполнился слюной, клыки заныли от желания отметить ее плоть в этом месте.

Теперь понимаю, почему мой брат так сильно заклеймил свою пару. Когда Гаррет наконец сделает это с Люсией… Я отмечу ее так, что мало не покажется.

Он доставлял ей удовольствие — настойчиво и непрерывно, — но так ничего и не добился, не продвинулся ни на пядь к тому, чтобы сделать своей. Валькирия не просила, чтобы он взял ее полностью. Во всяком случае, вне кровати.

А сегодня полнолуние. Он надеялся убедить Люсию отказаться от обета до этого момента. Тогда бы он содрал чертов браслет и предъявил на нее права.

Вдобавок ко всему, оборотень не мог отделаться от ощущения некой нависшей над ними угрозы. Нечто большее, чем приближающийся апокалипсис и полная луна. Гаррет чувствовал, будто его время истекает по всем фронтам…

Фыркнувший фонтаном брызг дельфин, рассмешил Люсию. Теперь она чаще смеется. Всякий раз, когда Гаррет позволял себе думать, что главная причина этого — он сам, то расправлял плечи от гордости.

Подарить бабочку было гениальной идеей.

— Ты назвал ее в мою честь? — спросила она, и выражение лица Люсии стало нежным, а глаза замерцали серебром.

Именно этого жаждал его зверь. Ее одобрения, ее восхищения. Он упивался этим. Словно опьяненный любовью идиот, Гаррет заботился об этой чертовой бабочке, кормя утром и вечером с помощью губки, пропитанной сладкой водой.

А «позаимствованный» у фей колчан? Гаррет мысленно усмехнулся. И то и другое было оценено по достоинству.

В течение почти двух недель МакРив внимательно изучал Люсию, продолжая углубляться в ее прошлое. И каждый день приносил что-то новое и удивительное.

Она подробнее рассказала ему о противнике, которого Никс послала ее убить, Кроме Круахе.

— Зараженные Круахом испытывают непреодолимое желание самыми ужасными способами принести в жертву тех, кого любят. И чем сильнее чувство, тем больше они хотят уничтожить предмет своей любви. Круах может управлять разумом, вынуждая других видеть то, что он хочет им показать. Их глаза становятся молочно-белыми — так можно понять, что они потеряны.

— Как он это делает?

— У него сила бога. И с каждой жертвой в его честь он становится могущественнее. Всякий раз, когда кромиты — человеческие приверженцы Культа Смерти — призывают его, они молятся со словами: «Ему мы жертвуем, его мы восхваляем».

Люсия заметила, что в жизни не смогла бы вообразить худший апокалипсис — потому что насланное богом безумие обрушится на мир, извращая самую чистую любовь и переиначивая ее во зло и смерть.

Валькирия полагала, что dieumort — это стрела. Теперь Гаррет считал так же. Если Круах может заразить любого, то имеет смысл нанести ему смертельный удар издалека.