Наследие

— Где, чёрт возьми, Правление нашло долбанного Гренделианина? — спросил Бретт, едва прислушиваясь. — Я видел их только на голоэкранах. Оказывается есть ещё один. Но они же все должны быть истреблены!

— Нет, — сказал Финн. — Одного оставили. Он хранился в стазис-поле в музее университета мира Шеннона. Доступ к нему был закрыт для всех, кроме самых высокопоставленных ксенобиологов. Но по-видимому финансовое положение музея оставляло желать лучшего, а Правление сделало невероятно щедрое предложение... Даже если Совет после сегодняшних сборов не будет в плюсе — всё равно, подобное внимание за деньги не купишь. К тому же есть ещё права на трансляцию и голографические записи...

— Это безумие! — резко ответил Бретт, настолько злой, что даже забыл про страх перед Финном. — Даже у Дикой Розы нет шансов против Гренделианина! Это не дуэль, это смертный приговор. Убийство. Единственным человеком, который когда-либо сражался один на один с Гренделианином и при этом выжил был благословенный Оуэн! Посмотри на эту чёртову зверюгу... сама смерть воплоти. Господи, пожалуйста, пусть у них будет регенерационный резервуар наготове... и доктор, обожающий собирать пазлы.

— Тише, Бретт, — обратился к нему Финн. — Не кричи. Ты привлекаешь внимание. Расслабься и наслаждайся битвой. Роуз особенная. Настоящая, бескомпромиссная психопатка. Что редко встречается в эту рассудительную и цивилизованную эпоху. И именно то, что мне нужно.

— А если она не выживет?

— Значит она не та, кто мне нужен. А теперь заткнись. Начинается.

И сражение началось. Гренделианин рванул вперёд, двигаясь невероятно быстро, и Дикая Роза устремилась ему навстречу со счастливой улыбкой на алых губах. Они схлестнулись и посыпались искры, после того как меч Роуз без какого-либо вреда для Гренделианина столкнулся с его усиленной, кремниевой бронёй. Стальные когти пронзили воздух в месте, где мгновением ранее находилась шея Роуз, после чего сохраняя дистанцию, двое убийц продолжили медленно кружить вокруг друг друга. Чужой возвышался над человеком, но всё равно было сложно сказать, кто из них выглядел более опасным. Дыхание Бретта сбилось, сердце дико стучало в груди. Его никогда особо не привлекало происходящее на Арене, но это... это было что-то особенное. Больше, чем просто схватка, гораздо больше, чем какой-то показушный матч. В этой битве было что-то глубоко личное. Не тем, что человек сражался против чужого, но тем, что монстр схлестнулся с другим монстром.

Резко устремившись вперёд, длинный меч глубоко вонзился в открывшийся всего на мгновение стык брони Гренделианина. Роуз успела выдернуть клинок, до того, как существо смогло за него ухватиться и на песок пролился тёмный ихор[3]

Гренделианина. Первая кровь была за Дикой Розой и толпа взорвалась безумным рёвом. Чудовище в невероятном по скорости прыжке рвануло к ней и Роуз не удалось достаточно быстро уйти с линии атаки. Взмах когтистой лапы сбил её с ног, заставив тяжело удариться о песок — из рассечённых рёбер полилась кровь. Бретт сморщился. Толпа снова обезумела. Ей нужна была кровь и не важна чья. Спустя мгновение Роуз снова была на ногах и продолжила сосредоточенно кружить вокруг Гренделианина, стараясь находиться вне пределов его досягаемости. Из раны в районе рёбер медленно струилась кровь. Она всё ещё улыбалась. Бретт внимательно посмотрел на её огромное, сияющее и бледное лицо на голоэкране, и не увидел во взгляде и улыбке ничего человеческого.

Он глянул на Финна, спокойно сидящего в кресле. Его, казалось, совершенно не тронули ни горячка боя, ни рёв толпы. И Бретт понял, что сегодня на Арене присутствовало три монстра.

Роуз металась туда-сюда, стараясь под разными углами наносить удары в стыки брони Гренделианина — его единственные уязвимые места, всегда как-то ухитряясь на мгновение опережать чудовище. Он был огромным, молниеносным и очень мощным, но мало-помалу, по мере того, как совокупный урон усиливался и он терял всё больше крови, Гренделианин стал замедляться. Его когти раз за разом доставали Роуз, но вскользь, не задевая ничего важного, на что ей было плевать. Она была в своей стихии, делала то, для чего была рождена. Но Гренделианин не знал, что значит сдаться или отступить — он был создан давным-давно для сражений и убийств, и не знал ничего другого. Его атаки заметно замедлились, только широкая голова поворачивалась из стороны в сторону, будто озадаченная тем, что не может убить кровавого призрака, стремительно перемещающегося вне пределов его досягаемости.