Наследие

Всегда опасаясь выделиться или привлечь к себе внимание, он устроился в пустой кабинке в дальнем конце тех, которые не использовались. Стандартный запрос гражданина активировал визуальный и словесный экран конфиденциальности кабины. Теперь никто не мог заглянуть к нему или услышать словесные команды, которые он мог произнести. В любом случае, в отличие от случаев, когда ему приходилось проводить незаконные обыски или сканирования, то, что он собирался сделать сейчас, было совершенно законным. По крайней мере, так могло показаться любому, кто стоял рядом с ним в будке.

Они не видели, как он сунул мазр в открытый порт. Это не только скрыло бы его запросы от любого, кто мог бы использовать терминал после него, но также полностью гомогенизировало бы, шунтировало, самошифровало и перефразировало бы его запросы так, чтобы они напоминали совершенно обычные поиски повседневных, санкционированных сведений. Без использования мазра глубокий запрос, например, «Meliorare Society», мог бы где-то вызвать автоматическое последующее оповещение. Это было маловероятно, особенно в таком непринужденном мире, как Гештальт. Но Флинксу не удавалось всегда оставаться на шаг или два впереди тех, кто его преследовал, принимая как информационную, так и личную безопасность как должное. Тяжёлые уроки, которые он усвоил, когда несколько лет назад незаконно проник в главный центр Terran Shell, заставили его принять более активные меры предосторожности, прежде чем предпринимать такие вторжения.

Заняв место в единственном кресле в кабинке и надев легкую, как тиару, бледно-зеленую индукционную ленту на волосы, он позволил ей автоматически отрегулироваться, пока она не стала плотно прилегать ко лбу и ушам. Обнаружив присутствие оператора, терминал быстро прочел его Э-шаблон и активировал нейронную связь. Над скрытым проектором, расположенным на полке перед ним, начало формироваться уточное пространство. Когда свечение достаточно усилилось, он приготовился к вводу.

К своему большому удивлению, он обнаружил, что слегка дрожит. Обеспокоенный противоречивыми эмоциями, которые она получала, обеспокоенный Пип высунул голову из-под своей куртки. Хотя явных угроз не было видно, она оставалась настороженной и настороженной. Протянув вверх и через левую руку, он погладил ее затылок и верхнюю часть тела. Можно было бы возразить, что привычная реакция была предназначена скорее для того, чтобы расслабить его, чем ее.

Сделав глубокий вдох, он перепроверил, чтобы убедиться, что мазр работает, прежде чем произнести первоначальный вопрос так четко, как только мог. — Есть ли у созданного указом Общества Мелиораре какая-нибудь история на планете Гештальт, также известной под местным именем Сильвун?

Как и ожидалось, реакция планетарной Панцири была столь же мгновенной, сколь и краткой.

"Нет."

Кратко и убедительно, сказал он себе. Что ж, меньшего он и не ожидал. Теперь, когда он был дома с запросом, который теоретически мог привести в готовность определенные узлы безопасности, но не сделал этого, он обнаружил, что его напряжение несколько ослабло. Мазер делал свое дело.

— Что вам известно о гражданине Содружества по имени Теон аль-бар Кокарол?

Как и в случае с его первоначальным запросом, «Шелл» оказалась пустой. То же самое было, когда он повторил запрос, используя псевдоним ныне покойной Мелиораре, Шивил Теодакрис. Хотя надежды у него были уже меньше, чем когда он сел, он еще не разочаровался. Его предварительные вопросы были резкими и нетребовательными. Чтобы убедиться, что «Шелл» имеет доступ ко всему спектру знаний Содружества, он открыл общий файл сибирской безопасности самого Общества. Это, по крайней мере, должно быть доступно любому, кто проявляет бесспорный интерес к прямолинейной истории науки Содружества.

Центр «Шелл» ответил немедленно и исчерпывающе, предоставив ему полную официальную историю Мелиорарес: как они и их деятельность были обнаружены и быстро поставлены под запрет, характер их запрещенных евгенических экспериментов, как их выслеживали одного за другим. , судимых, осужденных и осужденных, а также анализ небольшой, но грязной главы, которую они представляли в истории биологических исследований Содружества.

Это была санкционированная история, которую дал ему Shell. Он позволил себе легкую улыбку, изучая предложенную информацию. Не все получилось именно так, как утверждалось в официальных отчетах. Во-первых, некий эксперимент Мелиораре по имени Филип Линкс все еще находился на свободе, его беспокоили и осаждали как внутри, так и снаружи, но он все еще оставался полностью самим собой и явно не был стерт мозги. Он поерзал в кресле, мысленно готовясь. Пришло время исследовать глубже и по-другому.

Он начал копать тоннель.