Наследие драконов

– А мне все равно! – Заявил Хин громко, оглушив лес. Птицы, что сидели на ветвях поблизости, резко вспорхнули. – Все равно.

– Я бы поверила, если бы не видела в твоих глазах тоску и обиду, – заметила беззлобно.

– Это из-за вина, – он отвернулся.

– Хин, – позвала я, приблизившись, хоть и понимала, что мне может достаться. – Поговори со мной.

– Не хочу, – он обнял кувшин только крепче. – Ты предательница, а с предателями не разговариваю.

– Может, ты прав, дело в тебе, – заключила я. Хин не двигался, просто лежал от меня отвернувшись. – Если бы ты не превращал мою жизнь в кошмар, может быть, я и не решилась уйти.

– Во всем виноват я, – глухо отозвался он. – Всегда и во всем я.

– Это признание или ты язвишь? Не пойму, что ты бормочешь!

– Ничего! Уйди!

Вот и прилетело, отмахнувшись, он ткнул мне пальцем в глаз. Я зашипела, вцепившись в больное место, отвернулась, стиснув зубы. Пару секунд боролась с собой, но потом поняла, что прилетит еще, если останусь. Собралась возвращаться в лагерь. Но не смогла сделать и шагу, Хин вцепился в мое рекамэ и не отпускал. Я этого не ожидала, поэтому пошла вперед, но тут же дернулась обратно и рухнула под дерево. Хин вскрикнул и рухнул следом, локтем уткнувшись мне в живот.

После того, как мы смирились со своими ранами, Хин выпрямился и ожидаемо обвинил:

– Это все ты виновата!

Я лишь закатила глаза и вздохнула.

– Ну хоть отдохнешь от меня, – парировала я.

– Я от тебя и не уставал! – Прикрикнул он. – Что ты делаешь, Кисана? Почему ты?..

– Что?

Наверное, причина была в вине, но его зеленые теперь глаза заблестели, на лице застыла обида, досада, сожаление.

– Ты ничего обо мне не знаешь! – Крик души вырвался неожиданно, но я затаилась, слушая. – Ты думаешь, что все в порядке, я не должен злиться, не должен быть таким. Но почему? Почему? Юншэн – наследник, ему достанется трон-дракон. Он почитаем и любим. Тебе достался Кинэ, который при случае спасет тебя, если выбор будет между нами.

– Причем здесь Кинэ? – Непонимающе захлопала глазами.

– При том! – Воскликнул Хин и неуклюже подался ко мне ближе, будто стеснялся следующих слов. – Думаешь… все так хорошо? Думаешь, я это со зла, да? А ты знаешь, что отец не хотел, чтобы я ехал? Знаешь?! Он сказал, что я проблемный сын, что я недостоин. Что он ждет, когда Юншэн займет трон-дракон, а меня можно будет отправить на границу с Ватмирой.

– Но ведь это ты предложил эту поездку, – вспомнила я.

– Потому что подслушал разговор, – Хин возвел глаза к небу и издал стон, полный боли. – Если бы Король-дракон говорил с Юншэном лично, он бы сказал ему не брать меня с собой. Это был единственный шанс не остаться в пустом Дворце.

Он неожиданно ссутулился и уронил голову. Непослушные, выбившиеся пряди снова не повиновались.

– Я не должен был родиться, – признавался дальше Хин, а я не знала, как реагировать. – Отец рассказывал, что наследник-дракон должен был родиться только один. Такова участь и цель передачи власти. Когда родился Юншэн, Король-дракон понял, что он и есть наследник трона-дракона.

– Но через четыре года мама заявила, что беременна. Мной. Этого не должно было случиться. Я – преграда, понимаешь? К трону для Юншэна. Я слышал это много раз из уст отца, видел во взгляде мамы. И всех, кто отлично знает, как должно быть. У отца ведь не было братьев, ты же знаешь. Я плохой сын. Не нужный. Мне не стать в этом мире кем-то большим, чем жалкая тень брата. Никто. Я никто…

– Хин, – не знала, что и сказать, сердце обливалось кровью, но эти откровения я слышала от него впервые. – Это ведь неправда.

Он грустно фыркнул, все еще не поднимая головы.

– А ты теперь разбираешься в этом лучше остальных, да? – Начинал злиться он, потому и сжал кулаки, чувствуя приближение новой вспышки боли.

– Конечно, нет, – ответила уверенно. – Но подумай сам: если бы Король-дракон не хотел такого сына, зачем бы он позволил этому случиться?

– Что? Убить наследника-дракона в утробе матери? – Фыркнул Хин. – Это бы его уничтожило. Он просто не мог.

И тут я вдруг осознала страшное.

– Ты… думаешь, даиты приходили не за Юншэном?

Хин наконец-то поднял голову. Его прекрасное, всегда строгое лицо было истерзано горем.

– А ты этого еще не поняла?

– Хин… – не знала, что и сказать.

– Тц! Что это? Жалость? – Возмутился он. – Не смеши меня, Кисана. Ненавидь. Давай же. Я заслужил.

– Ладно, ты прав, жалеть тебя себе дороже, – не стала спорить. – Но ты нужен Юншэну.

Он снова фыркнул и закатил глаза.

– Как телеге пятое колесо?

– А если одно из четырех сломается? – Парировала уверенно. – Ничего не лишнее, особенно в долгом путешествии. Не считай, будто ты такой бесполезный, никому не нужный. Ты обвиняешь в жалости меня, но сам-то себя с удовольствием жалеешь.

– Совсем обнаглела? – Тут же вернулся старый добрый Хин и немедленно сжал руку, отдающую болью.