Наследие Эдварда Гейна

— Не от внутреннего благородства, хотя этот момент, конечно, никто не отрицает, усмехнулась Анна. — Ты бы не сумел. Не любой желающий может сунуться в даркнет. Это не тот вариант, где можно набрать адрес в поисковой строке — и все, ты на рынке рабов. Чтобы попасть в даркнет, нужно и аппаратное, и техническое обеспечение, оно доступно не каждому. Так что первый настоящий вывод, который мы можем сделать о Скульпторе: у него все это есть. Есть доступ в даркнет, знание о том, что можно сделать в этой сети, и деньги на покупку тридцати семи человек.

— Вот именно — тридцати семи, — напомнил Леон. — Я не верю, что можно купить столько людей!

— Зря не веришь. Скажу тебе больше: именно тех людей, которых мы нашли в парке, было проще купить, чем любых других.

— Это еще почему?

— Потому что Скульптор не был первым, кто их купил.

Когда знаешь о даркнете и его правилах много лет, невольно учишься отстраняться от присущего ему цинизма. Анна не смогла бы заниматься расследованиями, если бы не усвоила это. Однако для ее собеседников все было иначе, и она пыталась подобрать правильные слова, но правильных слов тут просто не было.

В итоге она сдалась, решив, что такую правду нельзя сгладить, лучше просто сказать — и забыть.

— В даркнете действуют те же правила, что и на рынке. Чем новее товар, тем он дороже, и наоборот. Все, кого мы нашли в парке, были уже «подержанным товаром».

Как она и ожидала, Дима тут же вспылил:

— Не забывай, что говоришь о людях!

— Не ори, — поморщился Леон. — И не цепляйся к ней.

— Но как она говорит!..

— А как еще это можно сказать? Я, например, понимаю, о чем она. И Светлану Шевчук, и всех остальных, скорее всего, похитили с определенной целью. Мужчин — для труда, ты видел, в каком они состоянии. Женщин… про ту, что рожала больше пятнадцати раз, ты тоже помнишь. Между моментами их исчезновения и смерти прошло несколько лет. Убийца не стал бы держать их рядом с собой так долго.

Теперь уже даже Дима не мог спорить. Он просто обхватил голову руками, он больше не смотрел на своих собеседников. Ему, врачу, было даже сложнее смириться с этой гранью реальности, чем людям, вообще не связанным с криминалом.

Но таковы были правила трафика — торговли людьми. Тех, кто больше не мог развлекать своих «хозяев» или в чем-то провинился, иногда убивали, а иногда возвращали на аукцион. Но никто и никогда не позволил бы им вернуться на свободу, они слишком много знали.

А Скульптору как раз нужны были такие жертвы. Он тратил на них немало денег — однако и не слишком много по меркам даркнета. Это позволяло ему убивать несколько человек в год.

Ни один из известных Анне серийных убийц не вел себя так. Да, в этой схеме было что-то извращенно гениальное: покупая себе жертв, он защищал себя ото всякой связи с ними и, соответственно, от обнаружения полицией. И все же он лишал себя главного, чем жили хищники в человеческом обличье: той страсти, которую приносит охота.

Но так ли нужна ему эта страсть? Эксперты уже подтвердили, что все жертвы были убиты быстро. Со всеми телами Скульптор работал посмертно, они были необходимы ему как материал, личности жертв его нисколько не волновали. Это не типичное поведение указывающее на не типичное расстройство личности.

А еще это поведение, похожее на то, что творил в свое время Эд Гейн. Анна не старалась найти сходство между ними любой ценой, но и игнорировать его не могла.

— Дурдом какой-то, — тихо произнес Дима. — Ничего человеческого не осталось…

— Не обобщай, даркнет и его законы — это не весь мир, — указала Анна. — От него лучше держаться подальше, но о нем нужно знать.

— На этот раз держаться подальше не получится, — заметил Леон. — Если все эти люди были куплены… Покупателя можно отследить, так? Тогда мы и выйдем на Скульптора?

— Хотелось бы, но нет. Мы говорим о преступной компьютерной сети, где покупают людей и расплачиваются криптовалютой. Конечно, эти сделки нельзя отследить! По крайней мере, нельзя просто сказать, кто купил всех этих людей, у каждой сделки свои агенты.

— И что тогда? Связь с даркнетом для нас бесполезна?

Они, наверно, думали, что худшая часть разговора уже позади. А вот Анна знала, что они только-только приблизились к этому.

— Бесполезна, если мы будем ограничиваться своими силами. Я знаю про даркнет чуть больше вашего, могу туда выходить, но на этом — все. Если мы хотим чего-то добиться, нам нужен тот, кто хорошо там ориентируется. Один из торговых агентов, устраивающих сделки.

— И среди твоего бесконечного круга полоумных знакомых нет такого человека? поинтересовался Дима.

— Человек есть. Но он не только мой, он наш общий знакомый. Просто так он помогать не станет, причин нет. К счастью, его никто не спрашивает, он вам должен.

Леон первым догадался, о ком идет речь:

— Юпитер?!

— Он самый. А ты думал, он на жизнь стрижкой собак зарабатывает? Почти весь его бизнес — там, он организует многие сделки. Я предупреждала вас о том, что это очень плохой человек.

— От которого лучше держаться подальше, — добавил Дима.