Наследие Эдварда Гейна

— Вадим, не потакайте им! — возмутился адвокат. — Это недоказуемо! Я буду настаивать на том, что мой клиент был осторожен!

— Даже так, не сильно это вам поможет, — указала Анна. — Ваш клиент мог там хоть порхать как бабочка, краски холи все равно остались бы хотя бы на подошвах ботинок. Помыть их он вряд ли успел, его арестовали почти сразу после той прогулки. Если я сейчас запрошу изъять ботинки на экспертизу, как думаете, каким будет результат?

— Может быть и нулевым!

— Может быть, — неожиданно легко согласилась Анна. — Но тогда можно привлечь новых свидетелей: детей, которых в этом парке хватало. Как думаете, получится их подкупить так же легко, как других свидетелей? А если да, сумеют ли они врать достаточно убедительно?

Она была великолепна. Не зря Леону казалось, что она видит то, что укрывается от его глаз! Он этот фестиваль холи проморгал. Да, он видел, что некоторые люди, выходившие из сквера, с недовольным видом отряхивались. Так ведь их мог разозлить банальный тополиный пух! Там с этими красками не фестиваль даже был, а частная вечеринка. Кто ж про нее знал?..

Анна знала. Теперь он наконец понял, какие данные она искала через мобильный интернет, пока он рассказывал ей о деле.

Юпитер тоже не стал спорить. Видно, ему проще было проиграть красиво, чем долго цепляться за каждую запятую в показаниях свидетелей.

— Спасибо, дальше я сам, — сказал он адвокату, и тот утих, мгновенно растеряв всю пылающую энергию. Юпитер повернулся к Анне: — Ты знаешь, что это не отправит меня за решетку.

— Нет, ты как-нибудь все равно выкрутишься, — признала она. — Но тут другое… Сам Юпитер сработал недостаточно чисто. С полицией у тебя связи налажены, а вот с твоими конкурентами?

— Переменчиво. А это дело, дело Шамана, и вовсе должно быть безупречным. Ты понимаешь, почему, и знаешь, что мне не нужны такие шероховатости, как это дебильный фестиваль холи.

— Вот и я так подумала.

— Подумала она! — хмыкнул Юпитер. — Ненавижу, когда ты начинаешь думать над моими делами. Ладно, стреляться так стреляться. Чего ты хочешь? Ты ведь не унизить меня пришла, я тебя знаю. Ты пришла ради сделки.

— Верно. Во-первых…

— Так, стоп! — прервал ее он. — За одну победу — одно желание, ты знаешь мои правила!

Он повысил голос, и адвокат, сидящий рядом с ним, невольно вздрогнул. И это мужчина, который только что выставлял себя чуть ли не хозяином мира! Анна осталась равнодушна — как и Леон. Он пока не вмешивался — потому что это была ее игра. Наблюдать за ней и гордиться ею оказалось неожиданно приятно.

— Помню, фея-крестная, — кивнула Анна. — Но это две победы.

— Где тут две?

— Первая — я не сообщаю о твоем проколе полиции, и ты не проводишь здесь лишнюю неделю, не тратишь деньги на поддержку, сохраняешь маску святого Вадима Смоленского для связей с мирной общественностью. Вторая — я не выкладываю информацию о том, что Юпитер Всемогущий промахнулся, в даркнет, и твоя репутация, и без того полинявшая, не получает новый удар. Как тебе такое?

— Вот ведь стерва, — простонал Юпитер.

— Факт.

— Хорошо, давай уже свое «во-первых» и «во-вторых»!

Анна продолжила говорить так же ровно, будто он и не перебивал ее:

— Во-первых, ты прекратишь охоту за Денисом Миртовым.

— Тебе-то это зачем?

— Мне — незачем, но это нужно Леону, а он все-таки поймал тебя. К Миртову ты больше не приблизишься никогда и ни при каких обстоятельствах. Твоя репутация от этого не пострадает, он сам смоется из страны, мы оба это знаем. Сменит имя, внешность, и все будет выглядеть так, будто ты действительно убил его. Сделаешь?

— На сто метров к нему не подойду и подсылать никого не буду, — с показной торжественностью пообещал Юпитер, прижав руку к сердцу. — Но это так, закуска. Тебе этот Миртов нафиг не сдался, твоему бойфренду — тоже, это, скорее, вопрос принципа. Молодцы, настояли на своем! Второе условие какое? Подозреваю, оно посложнее первого будет!

— Правильно подозреваешь. У нас тут возникли неожиданные трудности по делу, с которым ты уже помогал. Тебе придется снова вмешаться…

Глава 11. Арт Шлей

Все закончилось… точнее, могло бы закончиться. Для этого только и нужно было, что смириться и отстраниться от дел. Но Алексей Рыбников так не мог.

Теперь, когда напряжение отступило, он по-новому взглянул на события последних дней. Его тяготило то, что он сделал. Плевать ему было, сколько там доказательств собралось против Андрея Мурова. Слишком уж вовремя они появились, всем скопом, да еще непонятно откуда! Получается он, Алексей, подставил невиновного человека.

В жизни с ним такого не было, да и шантажа — тоже. Ему казалось, что он выстроил такую жизнь, которой просто невозможно манипулировать. Но вот появился человек, который показал ему, насколько он уязвим.

Алексей оказался не готов к этому — и он испугался. Тогда было впечатление, будто вокруг него сдвигаются невидимые стены, бежать просто некуда. Он двигался по инерции… он жил по инерции! Только сейчас он чувствовал, что снова стал собой. Он смотрел на собственные поступки новым взглядом и не мог понять, как он вообще докатился до такого.