Наследник Альфы

— Я скоро буду, — закончил после паузы Руслан, не дождавшись моей реакции, и отключился.

Когда Руслан говорил о нем, у меня сложилось впечатление, что это все в прошлом, что его отец умер или сидит где-нибудь пожизненный срок за все те злодеяния, что совершил. Но оказывается, что он сейчас работает в коллекторском агентстве, требует деньги с беззащитных женщин и детей, кусает их…

«А ведь он может захотеть навредить мне, детям или Руслану, за то, что тот перестал с ним общаться! — мелькнула еще одна паническая мысль и тут же сменилась другой: — А перестал ли Руслан общаться с отцом? Руслан же участвует в каких-то незаконных делах, а что, если?..»

Пришлось усилием воли оборвать все эти рассуждения и заставить себя убрать телефон в карман.

— Посиди со мной, — попросил Ваня.

Я вернулась и села рядом с ним. Мальчик прикрыл глаза, а я гладила его по волосам.

«Зачем тебе эти проблемы? Тебе же уже предложили вернуться домой! В свое тело, в свой мир!»

Я вздрогнула, словно наяву услышав голос Барса.

Поёжилась, понимая, что эти мысли нет-нет, но заставляют меня вернуться к ним. Вот только что будет, если я вернусь обратно? Люся снова станет матерью? Вернется к борову? Будет спокойно смотреть на издевательства над детьми, как делала до этого? Я невольно сжала кулаки, мысленно представляя, как держала скалку. Что бы тогда ни произошло, сейчас я ни о чем не жалела. И если бы надо было — поступила бы так снова.

— Люда, а мамка говорит, ты от дяди Васи ушла. Что без него теперь. Может быть, теперь можно будет к вам в гости приходить? Это же он был против меня, — с надеждой прошептал мальчик сквозь сон. — Я из холодильника больше никогда ничего без спроса не возьму, обещаю.

— Можно, — успокоила я его, продолжая гладить. — Не переживай.

Боров был против того, чтобы Ваня приходил в гости к детям, потому что тот стащил еду из холодильника? Видимо, Люда сама с матерью жила всю жизнь впроголодь, неудивительно, что жизнь с мужем ей казалась нормальной.

И хоть я ее понимала и даже где-то сочувствовала, доверять такому человеку детей побоялась бы. Они ж ходили в чем попало, питались чем попало. Я уже не говорю о каких-то развивающих занятиях.

«С другой стороны, — продолжала я свои размышления, — она может сойтись с Русланом. Это будет для детей гораздо лучше. Ведь как-то же она переключилась на Славика. Всего-то надо: прийти к Барсу и потребовать, чтоб вернул меня обратно».

Внутри неприятно засвербело, словно уже сейчас кто-то имел виды на владельца клуба и домика у кладбища. Отношения с Русланом оставались пока в подвешенном состоянии. Он ничего мне не обещал да и не должен был обещать.

Я приложила руку к животу. Срок был еще совсем небольшим, и живот было под одеждой не заметно. Но я уже знала, что там маленькая жизнь. Да, пусть мать не я, но сейчас ребенок внутри меня. Готова ли я рожать? Проходить через все это?

Стало очень грустно. Тоскливо. Даже кричаще-зеленые обои над головой Вани стали казаться менее яркими.

Мне показалось, что мальчик задремал. Я встала с кровати, снова подошла к окну. Кажется, во двор въезжала какая-то машина. Видно было плохо, но вполне возможно, что это Руслан.

Повернулась обратно к Ване и чуть не вскрикнула — мальчик сидел на кровати. Причем поднялся он так бесшумно, что я этого даже не заметила. Он как-то странно ссутулился, зашипел, как от боли. А затем буквально провалился в свою пижаму. Куда-то внутрь нее, словно из него выпустили воздух.

Я сделала два шага к нему.

Из ночной рубашки выглядывала маленькая заостренная собачья мордочка.

И тут же мне ярко вспомнился ночной эпизод, когда я проснулась в доме Руслана и вышла в коридор. Значит, все это был не сон? Он же тоже превратился тогда…

— Тут еще и оборотни есть… — на выдохе прошептала я.

Нервно усмехнулась. Состояние было такое, что увидь я сейчас в небе летающего дракона, ничему бы уже не удивилась.

«Интересно, я сейчас так спокойна, потому что после экстрасенсов в театрах, перемещений между мирами и добиванием обидчиков скалками меня уже ничем не удивить? Или я просто в шоковом состоянии?»

Волчонок, тем временем, испугался моего смешка, поджал хвостик, задрожал и, поскуливая, попытался спрятаться под одеждой.

Я моментально замолчала, зажав ладонью лицо. Страха не было. Была злость на Руслана, за то, что не рассказал мне этого раньше, и на его отца — за то, что превратил Ваню в волка.

На что это похоже — быть оборотнем? Что-то вроде неконтролируемого превращения в кровожадного хищника, как в «Гарри Поттере»? Или оборотни здесь — это такие накачанные красавчики, как в «Сумерках», где герой обращался по своему желанию для защиты племени?

Опасно ли это для ребенка? Можно ли это контролировать?

Тысяча и один вопрос крутился в голове, а малыш-волчонок, тем временем, снова заскулил и попытался выбраться из рубашки, да только запутался в лапках и плюхнулся животом на кровать.

— Тише, тише, не волнуйся, Ваня, — я села рядом с кроватью, чтобы мое лицо было на уровне мордочки волчонка.