Наследник из Калькутты

«Эсквайру Томасу Мортону

Ченсфильд, Бультон

Милостивый государь,

хорошо известные вам причины, некогда побудившие меня решиться на весьма тягостный разрыв, снова дают мне повод обратиться к вам после пятнадцатилетней разлуки. Обстоятельства открывают вам возможность искупить тяжелую вину перед людьми, которых Грелли при вашей помощи лишил имущества и фамильного имени. Если вы поможете этим людям выполнить принятую ими на себя миссию, я готова предать забвению прошлое и уничтожить разделяющую нас пропасть.

Мери

».

Кое-как прочитав письмо, Мортон уронил и лупу и бумагу. Доктор Буотти поднял эти предметы с влажной травы. Собеседники стояли под старым вязом в усадьбе Мортона. У старого стряпчего подкашивались ноги. Он оперся о ствол дерева.

– Говорите скорее, синьор, что вам угодно потребовать от меня.

– Содержание письма вашей дочери известно мне. Угодно ли вам, мистер Мортон, совершить со мною путешествие в Венецию и… – Тут доктор Буотти огляделся по сторонам, убедился, что кругом нет никого, и прошептал Мортону несколько фраз на ухо.

Мортон вытер пот со лба:

– Это тяжелая обязанность, сударь!

– После исполнения этой задачи вы отправились бы в Америку и прожили бы остаток жизни в счастливой семье вашей дочери… Вы увидели бы ваших внуков…

– Но, сударь, будет ли мне дозволен выезд из Англии?

– Хауэрстон готов посмотреть сквозь пальцы на ваш отъезд в Венецию, и лейтенант об этом осведомлен.

– Хорошо, господин доктор, ради встречи с дочерью я готов исполнить ваше поручение.

– О, вы снимете все грехи с ваших плеч, мистер Мортон! И чтобы обрадовать вас еще больше, я открою вам: яхтой «Толоса», на которой мы немедленно отбудем в Венецию, командует не кто иной, как… супруг вашей дочери, мистер Эдуард Уэнт. Из Венеции вы оба вернетесь к вашей Мери в Филадельфию!

Вскоре после отплытия из Бультона на яхте «Толоса» доктора Буотти и старого Мортона Изабелла Райленд, привезенная в Ченсфильд, проснулась от долгого сна. Открыв глаза, она увидела рядом с собой мисс Тренборн и Хельгу Лунд. При первом же движении Изабеллы гувернантка и кормилица всхлипнули в один голос и зарыдали.

Изабелла узнала затемненный шторами, сумрачный покой «больного француза». Она с трудом приподнялась на локте и стала напряженно восстанавливать в памяти все совершившееся. В ее прояснившемся сознании воскресли подробности бегства из родительского дома и зловещая обстановка подземного тайника в часовне. Голова ее сильно болела; чувствовала она себя не освеженной сном, а разбитой и больной. Медленно, как туча, уплывающая с горизонта, таяло сонное забытье, но вместе с этим в сердце Изабеллы возрождалось чувство тревоги и неуверенности. В ту же минуту открылась дверь и синеглазый «кавалер де Кресси» стремительно вторгся в обитель тишины и покоя. Реджинальд едва не опрокинул стулья с сиделками, опустился на колени перед ложем девушки и прижал к губам ее руку.

– Скажите мне, где мой отец? – выговорила наконец Изабелла, приподнимаясь на ложе.

Мисс Тренборн мгновенно сделалась пегой от пятен румянца, а Хельга Лунд беспомощно воззрилась на Реджинальда.

Обеих сиделок вывело из крайнего затруднения появление в том же покое двух новых лиц: капитан Бернардито и его названный сын Чарльз приблизились к ложу Изабеллы. Капитан слышал вопрос девушки. Он положил брату и сестре руки на плечи и проговорил ободряюще:

– Не тревожьтесь, дети, и знайте, что все опасности миновали. Вас ожидает счастливое будущее в окружении преданных друзей и любящих сердец. Поцелуй сестру, мой маленький Ли, а вы, мисс, гордитесь таким братом. Он заменит вам отца, ибо Джакомо Грелли нет больше в живых! Теперь, господа, прошу вас, оставьте нашу «воскресшую» наедине с братом. У них есть о чем поговорить друг с другом!

24. Солнечный остров

1

Началась уже третья неделя со дня отъезда в Лондон майора Бредда. Тело Джакомо Грелли, заключенное в свинцовый гроб, покоилось в подземелье ченсфильдского дома. В город начали просачиваться первые слухи о смерти лорда-адмирала, но лейтенант Бруксон решительно отклонил все просьбы журналистов дать в печать какие-нибудь сведения о кончине милорда. Ченсфильд по-прежнему жил замкнутой жизнью, его обитатели не показывались за пределами поместья, никто извне не допускался в его усадьбы и фермы. Таково было приказание властей.

Утром 15 сентября 1790 года капитан Бернардито отправился в трактир «Веселый бульдог» к почтовому экипажу из Лондона: отсутствие вестей из столицы уже тревожило всех «охотников за леопардом».