Наследник. Поход по зову крови

Но она, эта мысль, тотчас же была постыдно изгнана. Вытеснена другими, куда более насущными желаниями.

Между тем там, внизу, вдруг наступила гробовая тишина.

И погасли окна.

Олеварн, шатаясь, поднялся с палубы. Ноги не слушались.

«Текультиапал», – повторил он про себя звучное древнее имя.

Воздух над головой Олеварна задрожал, подергиваясь складками тьмы. Соткался в темное облако, подсвеченное изнутри тем самым лимонно-желтым огнем. Оно почти мгновенно заполнило всю корму, полностью поглотив пространство юта, бизань-мачту со всей оснасткой и кормовой фонарь, показавшийся слезливым и жалким… У Олеварна затряслась нижняя челюсть; под сердцем что-то оборвалось; и он еще не верил своему взору, когда из распоровшегося облака вывалилась на него гигантская голова с дымящейся алой пастью и красными глазными яблоками, рассеченными узкими золотистыми зрачками…

Дневная оболочка таинственного собеседника капитана все-таки осыпалась, как старая штукатурка.

Впрочем, золотой эйгард не тронул Олеварна. Тот умер куда более милосердной смертью – от сильного удара сзади под левую лопатку.

Труп обнаружил вестовой матрос, натиравший утром палубу. В роли этого матроса выступал Ржига. Он осмотрел глубокую рану на спине Олеварна и, с силой втянув ноздрями воздух, пробормотал:

– Резеда…

Глава 5

Главный Дар Омута

То же самое время, окрестности Угурта

Ялинек отбросил целую охапку истертых свитков. Даже тусклый жестяной фонарь над его головой источал недовольство. Что уж говорить о самом брешаке и его спутнике, предпочитавшем называть себя мастером Хэмом?

– И что? – буркнул последний.

– Да ничего.

– Это очень плохо.

– А я говорил, что тут мы ничего не высидим.

Они сидели на верхнем этаже узкой башенки. Пространство, которое заполняли собой тощий брешак Ялинек и его более полнотелый спутник, некогда называвшийся сэром Милькхэмом Малюддо, было душным и убогим. С высоченных полок, карабкавшихся вверх по стенам, непрерывным потоком сочилась пыль. Стоило лишь прикоснуться к этим рассохшимся доскам, как в воздух взмывали целые ее снопы.

Это было книгохранилище в старом доме покойного барона Армина, что в Угурте. Тут свято хранили старинные рецепты соусов, воспоминания вечно нетрезвых предков барона, неверно начерканные на свитках. На полках помещались оленьи рога, чей-то проломленный череп, гнутые жестяные коробочки, растрепанные тома бухгалтерских книг, давно списанных за ненадобностью, и тому подобные пустяковины.

– Нужно искать Язык Оборотня, – сказал мастер Хэм. – Дары Омута были доставлены именно туда.

– Ты же там был…

– Там был не я, а глава Охранного корпуса. Человек, знавший секретные пароли и заклятия ланзаатов Алой сотни! – горячо возразил тот. – А это совсем другое дело. И другая память под моей черепной коробкой.

– Ну да, наверно. Но легко сказать… Про Язык Оборотня много болтают, но реально там мало кто бывал… Ты один из немногих счастливчиков, мастер Хэм. Что будем делать? Что ты помнишь о Языке Оборотня?

– Честно говоря, немногое. Помню, как я сунул руку в Котел лжи и затрещали кости, когда рука начала вытягиваться и менять очертания. Боли не чувствовал. Или – не помню, что она была… Равно как не помню и того, зачем нужно было совать руку в этот проклятый котел на глазах короля, Астуана и владетеля Корнельского, – пробормотал бывший лорд-протектор Охранного корпуса Альгама и Кесаврии. – Впрочем, это не имеет отношения к делу.

Ялинек энергично прошелся по маленькому кругу, образованному нижними полками. В его руках появилась бутылка вина. Он сделал пару очень внушительных глотков и, усевшись прямо на полу, приложил палец ко лбу. Зашевелил серыми ушами. Наверно, таким манером он инициировал мыслительное усилие.

Мастер Хэм насмешливо наблюдал за телодвижениями несносного брешака.

– Ладно, – наконец сказал он. – Пока ты бегал за своим пойлом, в горе этого старого дерьма мне удалось найти один интересный текст. Вот посмотри… Это дневник одной девушки, пропавшей без вести семнадцать лет назад. Это я уже узнал. Конечно, если верна датировка. Непонятно, зачем он, этот дневник, хранится в башне и как сюда попал, но у меня есть четкое ощущение: он будет нам полезен.

Мастер Хэм выудил из-под одежды тонкую тетрадочку и выразительно потряс ею в воздухе.

Ялинек с интересом наблюдал за его телодвижениями. Потом приблизился к бывшему главе Охранного корпуса и проговорил:

– Ну… зачитайте, что ли.

Мастер Хэм торжественно открыл рот. За окном – узким, похожим на бойницу окном старинной башни, – загремел могучий бас:

– Рррраз! Взял – рраз-два! А ну! И как же ты, дубина, думаешь приносить пользу вольной державе Альгам и Кесаврия, если даже беременная корова по сравнению с тобой – ювелир?!

– Слушаю, господин интендант!

– Как ты держишь саблю? Это тебе не дубина… Дубина – это ты… Кажется, я уже говорил об этом. – Голос интенданта Трудовой армии, кажется, несколько смягчился. – А что с хранилищем? Кому поручено произвести инвентаризацию содержимого башни?