Наследник титанов

— Возможно, — согласилась Сильвия, переступая порог. Оказавшись снаружи, она вдохнула прекрасный лесной воздух, шедший из окружающего нас парка, и сказала. — И все-таки Лукан сбежал.

— Возможно, и мне придется уйти. — Стараясь интонацией сделать это замечание, как можно незначительным, ответил я и зашагал в сторону уже прибранной от тел стены. Почувствовав неладное, я обернулся и обнаружил, что Сильвия не сдвинулась с места.

— О чем ты говоришь? — спросила она, изучая меня нахмуренным взглядом, словно перед ней стоял новый и совершенно незнакомый ей человек. — Ты не можешь нас бросить. Ни сейчас, когда мы только пошли за тобой, ни после, когда мы будем нуждаться в тебе больше всего.

— Послушай, — я подошел к Сильвии и тяжело вздохнул, не в силах подобрать слова. — Я не то хотел сказать. Просто иногда случаются вещи, которые от нас совершенно не зависят. Наша жизнь не входит в разряд тех, которые можно назвать безопасной, и может произойти нечто, что просто заставит меня уйти, наплевав на мои желания.

— И это говорит человек, который утверждает, что если захотеть, жизнь будет зависеть от нас, а не мы от нее?

— Сильвия, ты прекрасно знаешь, что Калидил чужой для меня мир. Если те, кто перенес меня сюда, решат изменить свое решение, то как прикажешь с ними бороться? — Я развел руками. — У меня нет ни сил, ни способностей, чтобы хоть что-то противопоставить им. Они и Инквизитор, это как небо и земля. И поверь, что я лучше снова умру от клинка этого высокомерного фанатичного эльфа, чем вызову гнев таких существ, как Мейран.

— А по-моему, ты просто испугался, — бросила Сильвия и, оттолкнув меня, быстрым шагом направилась к выходу в город.

И дернул меня черт за язык сказать пьяной девушке, что возможно мне придется бросить и ее и все наше дело. В обычной ситуации, она непременно бы выслушала меня и восприняла все спокойно, так же как на удивление мирно восприняла сам тот факт, что я не из этого мира. Возможно, тогда она просто посчитала меня сумасшедшим (или люди из других миров не редкость в Калидиле?), но сейчас она не способна мыслить здраво. Сейчас я случайным словом настроил против себя своего самого верного союзника. Человека, за которого я однажды отдал свою человеческую жизнь.

* * *

Утро первого дня осени было туманным и дождливым, но погода была не в силах загнать вышедших на площадь людей обратно домой. Кровавое и неожиданное для всех восстание горожан Тенмора стремительно поглотило весь город и всего за день сумело добиться своих целей. Бывший барон Лардус со связанными руками стоял на эшафоте и с ненавистью оглядывал когда-то служивших ему людей.

Городская площадь часто принимала большое количество людей, но происходящее сейчас собрание могло сравниться только с самыми большими праздниками. Пришедшие сегодня люди наблюдали за тем, как в одно мгновение менялась их жизнь и никак не могли решить: радоваться им или нет. Еще два дня назад большинство из них были уверены, что все происходящее с ними в повседневной жизни это естественный порядок вещей, и никто, кроме Единого не в силах его изменить.

Большинство так и остались уверены в этом, но те из них, кто усомнился и нашел в себе силы участвовать в восстании, полны решимости продолжить свою борьбу и изменить свою жизнь, взяв ее в свои руки. Они с уверенностью глядели на никем не провозглашенных лидеров вчерашнего бунта — на появившегося из ниоткуда Арона, практически ставшего пророком новой жизни, и Ласвела — сына свергнутого барона, который не повторил судьбу своего отца только потому, что вовремя показал, что он на стороне восстания. Именно они стали новыми символами для людей, и именно их слов сейчас ждут.

— Итак, сегодня мы собрались здесь, чтобы вынести приговор этому человеку, — Ласвел указал на своего отца. — Трусу и предателю. Одному из тех, кто в обмен на власть продал свой народ эльфам в рабство. Этот человек, которого я считал своим отцом, никогда не имел чести и как по мне не заслуживает милосердия и жалости.

— Ласвел прав, — заговорил Арон, сделав шаг вперед. Он пытался делать вид, что ему не ненавистен сегодняшний день и происходящая ситуация, но каждый, кто знал его, замечал фальшь. — Мы не можем жалеть наших обидчиков и врагов, но также не можем жалеть и самих себя. Лардус лишь начало нашего пути к свободе, и чтобы окончательно победить нам придется приложить все силы. Мы должны забыть о лени, которая преследует каждого из нас, и усталости. Нам всем придется стать кем-то другим и тем самым изменить наш мир.

Арон замолчал и повернулся к заключенному барону.

— Лардус наш враг, — продолжил он, строго сведя брови. — И поэтому он должен понести наказание, чтобы больше никто из подобных ему больше не посмел смешивать нас, простой народ, с грязью. Прикрываясь желаниями своего бога, его хозяева отнимали у вас все, пользуясь тем, что никто не задумывался о правоте их действий! И Барон Лардус стоял рядом с ними, позволяя им бессовестно грабить нашу родину! Мы должны наказать его, чтобы сделать свой первый, но далеко не последний шаг к свободе! Вы согласны?