Наследник. Том 2. Проклятая душа

Ее противоположностью стала Монца-Халиша, которую Индилаир нарекла Лауриэль — «золотая звезда». Дама себе на уме, но верная. В целом. Наверное. По-своему. Храбрая и решительная, но с очень странными ценностями древней личности, тянущимися из тьмы веков… нет тысячелетий. Она получилась очень противоречивой натурой, грозя превратиться в бесконечную головную боль и нешуточную угрозу для будущей супруги Всеволода. Или даже занять ее место, потому как парень не исключал и такого развития событий — эта особа могла многое, даже то, чего делать нельзя или крайне нежелательно. Впрочем, Сева пока на все это старался не обращать внимания. Он наслаждался моментом. Ведь у него вновь появилось ощущение семьи. Пусть и призрачное, но ощущение круга близких людей… ну… эльфов… То, что у него уже несколько раз отбирала судьба…

[1] Индилаир — летняя лилия — так звали возрожденную мать Эленарана эт Миньяр, то есть, Всеволода. Она была той, кто родил не только его первое тело, но и душу.

Часть 2. Глава 7

Наконец долгое сидение в крепости вампиров завершилось. Те мертвецы что смогли в разумное время добраться до нее — уже собрались. Остальным были назначены точки рандеву, чтобы не задерживаться.

И вот — это жуткое войско выступило. Дюжина личей, девяносто один вампир, триста двадцать драургов древних северян и снежных эльфов и свыше двух тысяч разного рода скелетов. Очень внушительно, даже будь они людьми. А в этом неживом формате — так и вообще — сокрушительно. Дополнял их отряд самых что ни на есть натуральных синдар из семнадцати «человек», включая самого Всеволода.

Однако ушел он недалеко… Узнав о сборе армии мертвецов, Мидал Лысый смог договориться с великанами. И те выступили организованно против «порождений тьмы». Они старались не сильно вмешиваться в дела «коротышек», но нежить ненавидели люто. На чем Мидал и сыграл.

И вот Хариус, то есть, Тауорон, заметил их к исходу третьего дня пути. Нежить могла идти и днем, и ночью. Эльфы поддерживали этот темп, используя магию. Поэтому отойти удалось за это время на семь дневных переходов. Достаточно далеко. Слишком далеко, чтобы великаны беспокоились. С другой стороны, какую угрозу им представляла горстка мертвецов? Правильно. Никакой. Они и сами — опасные ребята. Плюс еще их питомцы, которых они пасли как коров — этакие волосатые слоны-переростки, высотой с двухэтажный дом.

Так что они остановились на ночлег открыто и без всякой боязни. Наловили прохожих да прочей живности. И теперь жарили ее да вкушали.

Хариус переродился. Но у него осталось кое-какое вооружение, прилетевшее вместе с ним в капсуле. В частности — импульсная снайперская винтовка, работающая от встроенного генератора. Поэтому, изучив обстановку, Всеволод решился на атаку. Вечернюю, чтобы его толпа нежити получила преимущество. Мертвяки ведь видят в темноте очень хорошо. Все. Вообще все. Плюс нюх и слух. В общем — ночь — лучшее время для нежити, как и любая сплошная темнота, так как дает ей серьезный бонус за счет «дебаффа» противника.

Хариус и Хеймон заняли позицию. Распределив цели. Получив в корректировщика самого Всеволода. А Лосхарон, Ирамон и Монца приняли командование над войсками и подготовились контратаковать на случай прорыва этих представителей мегалитической фауны.

Бах! Ударил Хеймон. И пуля его винтовки Лобаева попала в основание черепа великана, прямо в затылок. Тот чуть покачнулся и упал вперед. Прямо лицом в костер.

Бах! Ударил Хариус из своей импульсной винтовки, куда более мощной. И голова ближайшего «слонопотама» обзавелась дымящейся дыркой. Сгусток плазмы, отправленный «в ту степь» — не шутки. Насквозь не пробил, но он было и не нужно.

Бах! Вновь ударил Хеймон, отправляя очередного великана в летальный нокаут…

Великаны вскочили. Начали озираться, выискивая врага. Зрение в сумерках их изрядно подводило.

Бах! Бах! Слитно ударили Хеймон и Хариус, уложив еще парочку целей. «Слонопотама», правда, в этот раз не наповал, а смертельно ранив. Из-за чего он упав забился в агонии, опасно махая конечностями и хоботом.

В общем — грустная история получилась. Еще несколько выстрелов и великаны бросились бежать в совершенной панике. А за ними и «слонопотамы», испуганные не меньше.

Огромные размеры и толстенная кожа приучили их чувствовать себя неуязвимыми… или как-то близко к этому. Поэтому вот такое вот избиение перепугало их до последней крайности.

Всеволод же решил остановиться на ночлег. Магия магией, но его эльфы — не роботы. Да и случайный великан, затаившийся в овраге, мог вполне создать проблемы. А так, они хочешь не хочешь, а разбегутся и более под ногами мешаться не станут.

Да и ему хотелось немного побыть в тишине. Подумать. Однако не вышло. Только они стали лагерем, а Всеволод уединился на берегу ручья, пришла его мать. Жестом установила полог тишины и, присев на бревнышко рядом, произнесла:

— Сынок, я хотела бы с тобой поговорить об Исиль-Кале.

— А что о них говорить?

— Ты ведь переживаешь. Я вижу. Сильно. Тебе очень не понравилось, какое наказание им назначил Аратор. Ты любишь ее?

— Кого?

— Сильванию.