Наследник. Том 2. Проклятая душа

— Нет. И никогда не любил. Лосс вынудила нас пожениться. Меня скорее, потому что Сильвания просто стремилась покорить того, кто ее когда-то отверг.

— Понятно, — задумчиво произнесла мать. — Тогда почему ты так переживаешь?

— Их убьют?

— Не знаю. Аратор может поступить так, как он посчитает нужным. Скорее всего их души будут уничтожены и поглощены. Если они станут сопротивляться, то могут попасть в Азгабар — очень мрачное местечко, откуда нет дороги. Это личная тюрьма Аратора. Без его прямой воли покинуть ее нельзя. Находиться же там… это совершенная жуть. Это место без жизни и смерти. Это место, где одна только боль… много боли… бесконечная боль, пронизывающая все существо. К ней нельзя привыкнуть. Она никогда не притупляется. Пару раз нам удавалось уговорить выпустить оттуда провинившихся, через что и узнали. Они вышли совершенно сломленные и безумные. Мы их больше столетия лечили… и все бестолку. Настолько, что по решению Высокого совета их отправили на перерождение в надежде, что новая жизнь даст им шанс.

— А ритуал арва-арэ? Он ведь может затирать воспоминания.

— Не в этом случае. Ибо мучает Аратор душу. Перерождение им тоже не помогло. Мы отследили их реинкарнацию и… уничтожили их души, посвятив доброму божеству. Такой бесконечной боли они не заслуживали.

— И как это компенсирует ту боль, что Исиль-Кале причинили окружающим?

— Многие из них уже давно обратились в прах, а те, кто сохраняют сознание не понимают… и не поймут. Ты был прав, говоря, что синдары отравлены собственным ядом. Быть лучшими тысячелетиями опасно. Смертельно опасно. Теряется ощущение реальности. Но их нужно наказать. Хотя бы для того, чтобы в будущем оглядывались назад и помнили о той суровой справедливости, что может настигнуть мерзавцев даже спустя четыре тысячи лет.

— Ясно, — отрешенно произнес Всеволод.

— Ты, все же жалеешь их. Почему?

— Не их… ее… Ллос… Она ведь словно отравлена. Словно какой-то злой дух заразил ее скверной. Они все ведут себя как одержимые.

— Так и есть, — кивнула мать. — Еще отец Таурендила заключил сделку с темными богами, стремясь возвысить свой род. Условия сделки никто не знает, да только сгинул он. А дети его передрались промеж себя. Да так кроваво и хитро, что никто не ожидал. Родичи же. Таурендил сгубил всех. Остался один. Все подумали, что он вроде как успокоился. Перебесился. Но это было только началом…

— Очень похоже на печать Шар.

— Шар? Кажется, я слышала это имя…

— Нет… — покачал головой Всеволод. — Она из другого мира.

— Да, нет. Слышала. Точно слышала. Твой отец говорил, что Исиль-Кале связались с какой-то мерзостью. И называл это имя. Дескать им какой-то демон пообещал преображение…

— Демон? Хм. Вообще-то Шар — не демон… она богиня… тьмы и первородного хаоса. Ласселинда однажды спасла меня он одержимости ей. Я по глупости вляпался в ловушку.

— Она спасла тебя? Странно.

— Она очень неплохая девчонка. Только сломанная. Я давно думал — отчего так. А оно вон что выходит. Если это действительно Шар, то делу уже не поможешь. Эта мерзость поражает саму душу. Даже смерть не даст очищения…

— Ты знаешь, — после долгой паузы произнесла Индилаир, — а ведь выходит, что Шар глубоко пустила корни среди синдар. Я многих помню с детства. Многих из тех, что сейчас заперты на полуострове. И они от рождения такими не были. В какой-то момент их черты характера начинали заострятся. Они становились вроде как умнее и мудрее, но и тьмы… злобы… хаоса становился все больше и больше…

— Очень на нее похоже, — кивнул Всеволод.

— И это не вылечить?

— Нет. Мне в этой истории одно не ясно — почему Аратор их так наказал? Поглотил бы души и все. Зачем так мучить? Отпускать, понятно, их нельзя. Адепт Шар и после перерождения им остается. А тут столько первородных сущностей. Это какое усиление! Но держать условно живыми нет смысла. Хотел бы помучить — посадил бы в, как его, Азгабар. А это зачем?

— Если Шар не демон, а бог, это многое объясняет.

— Многое? — Повел бровью Всеволод. — Мне ничего не объясняет.

— Аратора вероятно не в силах поглотить души ее адептов. Изолировать, отрезать от нее — да, может. И тратит на это немало сил. Но поглотить — нет. Эта борьба ослабляет их обоих. Но ее — намного сильнее. Да и барьер получается не от синдар был построен… совсем не от синдар. Он ведь подпитывался от божественной энергии душ синдар, собранных на полуострове. Той самой, что должна была поступать от них к Шар.

— Барьер пал… — тихо произнес Всеволод и прикрыл руками лицом.

— Да. Поэтому тебе нужно как можно скорее его восстановить. Ты обещал синдарам освобождение. Но ты не сказал, когда это сделаешь и при каких условиях. Барьер — важная защита этого мира от Шар. Да и не только этого мира. Столько силы… Это кошмар… Ужас… — прошептала Индилаир.

— Остается понять, почему ни Аратор, ни его сынок об этом нам не рассказали. Очередное двойное дно? Если честно, я им доверяю не больше, чем Ллос или Шар. Все они хороши.