Наследники Шамаша. Тени и пыль (СИ)

— Умрат и эти любимцы своей Атаргаты, — виконт указал на старика и оборванных женщин, три из которых были ранены, — прибыли на рассвете. Наш отряд встретил их вчера утром. Они пешком возвращались в Авалар. Их везли в одной телеге с «Шепчущейся с ветрами», как они называют Ишмерай. Но затем приехал всадник и увез ее. А на следующий день их освободили два «больших человека» — один черноволосый, чернобородый и черноглазый, другой «златовласый, как солнышко, с глазами, будто небесная лазурь».

— Марцелл и Александр… — выдохнул Акил.

— Они освободили фавнов и направились дальше на поиски. Когда фавны рассказали это нашему отряду, Умрату поручили проводить их до Аргоса, а Делвар и герцогские гвардейцы повернули на восток, ибо именно туда, по словам фавнов, и увезли — Атанаис.

Акил выдохнул, растерянно оглядев гудящий зал.

— Если за Ишмерай поехал сам Марцелл, она спасена, — заявил Акил с некоторым облегчением.

— А если с Марцеллом поехал Александр, в спасении Ишмерай воистину не стоит сомневаться, — кивнул виконт.

— Стало быть, мы должны догнать Делвара и остальных. И как можно скорее.

Ивен Аим согласился с ним, и это удивило Акила.

Вскоре Гасион выразил радость от возвращения «детей великой Атаргаты» и, к всеобщему изумлению, выразил благодарность и Умрату за то, что тот привел их в Аргос.

— Как только вернутся господа, освободившие их, я отблагодарю и их, — высокомерно добавил Гасион и, плохо скрывая свою неприязнь, цинично пообещал людям, что за этот поступок никто в Аргосе не причинит им вреда.

После этих слов он поднялся и вышел из зала, а за ним длинной вереницей поплыли его безмолвные советники.

— Теперь уходим, — тихо бросил Нидар Сур и повел весь свой отряд в свою комнату.

Умрат был бледен и мрачен. От былого веселого света в глазах этого рыжеволосого мальчишки, который был моложе даже Акила, не осталось и следа. Сагрия шла рядом с ним, не менее хмурая и напряженная, но она была рада видеть Умрата.

Фавны расступались перед ними, и со всех сторон слышался не осуждающий змеиный шепот, как раньше, а слова благодарности.

— Что ж, Умрат, — встревожено проговорил Нидар Сур, запуская всех в комнату и плотно закрывая за собой дверь. — Расскажи же теперь то, чего мы еще не слышали.

— Сведений немного, — со вздохом ответил тот и сел на стул, предложенный ему. — Но в лесу очень много следов. Все они запутаны и ведут в самые разные стороны — то в пропасти, то обрываются на ручьях, будто они намерено их запутывали… Фавны рассказали, что эти… головорезы говорят на своем языке и нашего не понимают. Они относятся к фавнам, как к животным, и им ничего не стоит лишить нескольких жизни по своей прихоти. Атанаис, — Умрат перевел мрачные глаза на Акила, — увез главарь. Они сказали, что она ему приглянулась.

— Что значит приглянулась?! — потрясенно воскликнул Акил.

— Это может означать что угодно, — последовал ответ.

— Он может мучить ее сильнее остальных, — тихо произнес Цесперий. — Он может сделать ее своей рабыней, своей игрушкой, чем угодно. Они презирают фавнских женщин, и никогда не станут использовать их для своих утех, но Атанаис не фавн, и, к тому же, красивая девушка, а в отряде так много мужчин…

Перед глазами Акила потемнело от отчаяния.

— Делвар и пятеро герцогских гвардейцев, — считал Ивен Аим. — Их слишком мало.

— Отправляемся на рассвете, — решительно заявил Нидар Сур. — Нас должно быть немного, мы не должны привлекать излишнее внимание.

— Нас и так немного, — фыркнул гвардеец Эмил, насупившись.

— Полагаю, на помощь фавнов нам надеяться не придется, — холодно проговорила Сагрия.

— Я поговорю с Гасионом, — сказал Цесперий. — Сейчас же.

— Едва ли его минутной благосклонности к нам хватит на то, чтобы он поделился с нами своими воинами, — рассудил Акил.

— Верно, — согласился Нидар Сур. — Обойдемся без их помощи. Но нам следует оставить в Аргосе хоть кого-то, кто бы отстаивал интересы в наше отсутствие.

Все, не сговариваясь, поглядели на посланника Ансаро и его помощника Юнеса.

— Что желаете сказать вы этим, любезный? — с опаской осведомился посол, попятившись.

— Уважаемый господин Ансаро, — молвил Ивен Аим с полу усмешкой. — Я уверен, что в обязанности посланника не входит охота на озверевших дикарей в человеческом обличье и битва за жизнь дочерей его светлости Гаральда Алистера. Если я ошибся, поправьте меня.

— В-вы не ошиблись, уважаемый господин виконт, н-но… — заикаясь, проговорил посол.

— Превосходно! — возвестил виконт. — Тогда мы с радостью оставим вас и вашего, с позволения сказать, помощника за толстыми стенами Лунного замка.

— Но как же?! — выдохнул посланник. — Мы же хотим помочь вам!..

— Благодарю вас, господин посланник, но вы уже помогли, — отрезал Нидар Сур.

— Господин Сур, вы не имеете права!.. — начал Юнес, и Нидар Сур гаркнул:

— Закройте, наконец же, свою пасть, Юнес! Надеюсь, к возвращению в Кеос вы научитесь не открывать рта, когда вас об этом не просят!

— Я этого, Сур, так просто не оставлю! — загремел Юнес.

— Я тоже, — громыхнул Эмил и ударил помощника посланника своим крепким кулаком по носу.