Наследники Шамаша. Тени и пыль (СИ)

Ишмерай же в свою очередь все больше вжималась в дерево, осознавая, что Марк становился всё ближе и ближе. Его пронзительный испытующий взгляд взволновал её до чрезвычайности, и её покоробила эта взволнованность. Она прошелестела:

— С чего ты так смотришь на меня, Марк? Я испачкалась? Или у меня на лбу что-то выросло?

— Мне запрещено смотреть на тебя? — тихо осведомился он, будто оскорбившись.

— Нет, но… — Ишмерай покраснела, чувствуя необъяснимое волнение. — Странно, что ты…

— Просто, уезжая от тебя надолго, я начинаю забывать, как ты красива… — честно ответил он и вдруг густо покраснел, но не отвел глаз.

Ишмерай подозревала, что была довольно недурна собой, но ещё никто и никогда не говорил ей, что она красавица. Все, как один, называли красавицей старшую сестру, Атанаис. Ишмерай же оставалось подолгу рассматривать в зеркале свое отражение и гадать, что такого восхитительного есть в Атанаис, и чего нет в ней самой.

— Ты стал такой странный… — задумчиво проговорила Ишмерай.

— Почему?.. — Марк было словно пьян; Ишмерай не раз видела его под хмелем сильванского крепкого вина, но этот хмель был другой.

— Ты никогда раньше так не вёл себя со мной.

— Я всё время так тоскую по тебе, — прошептал он. — И в разлуке мечтаю о встрече каждый день. Не могу дождаться того дня, когда ты закончишь учёбу в Сильване и вернёшься в Атию, где я смогу навещать тебя каждые выходные.

Девушка виновато опустила глаза, и Марк, несмотря на свой хмель, сразу это заметил.

— Я долго думала и решила остаться в Селенаре ещё на два года для продолжения обучения…

Голос её блек по мере того, как угасала улыбка Марка и свет его карих глаз.

— Ещё на два года? — пробормотал принц севшим голосом.

— Да, — кивнула Ишмерай, не понимая его реакции. — Я же когда-то говорила тебе, что хочу преподавать, а не бездельничать в Атии неопределённый срок, пока отец не решит выдать меня замуж за кого-нибудь…

Марк вскинул глаза к небу, словно ища у него поддержки, неузнаваемо потемнел и поглядел на неё таким взглядом, какого она у него ещё никогда не видела.

— Ещё целых два года, Ишмерай!.. — выдохнул он.

— Почему ты говоришь об этом, словно о каком-то безумии?

— Эти полгода, которые мне ещё придётся ждать, становятся для меня пыткой. Для меня пытка — каждый день, прожитый вдали от тебя. Еще два года?! Ишмерай, это слишком… Ты решила точно?

— Полагаю, да. И отец уже почти дал на это свое согласие.

И Марк, тяжело вздохнув, перестал прижимать её к дереву, развернулся и направился в дом, оставив Ишмерай под тихо падающим снегом, недоумевающую и разочарованную.

За обедом Марк был неразговорчив, лишь вежливо отвечал на вопросы герцогини и Атанаис, к Ишмерай не обратился ни разу и лишь бросал на нее мрачные взгляды, после которых девушке оставалось густо краснеть и смотреть в тарелку. Эта размолвка сразу была замечена герцогом, и тот долго переводил свой пристальный взгляд с одного расстроенного лица на другое.

— Что-то ты грустная перед своим праздником, Ишмерай, — ласково произнесла герцогиня. — Завтра твой день, все приготовили для тебя чудесные подарки. Приедут дядя Лорен, принцесса Плио, Акил и Адиль. Приедет сам король! А послезавтра мы весело отметим Рождество, приглашено столько важных гостей. Дом будет наполнен музыкой.

— Приедет Сагрия Кицвилан! — добавила Атанаис. — Вы так неразлучны.

— Да, скорей бы, — натянуто улыбнулась Ишмерай и бросила грустный непонимающий взгляд на мрачного Марка, который глядел на нее так, словно она предала его.

— Чем вы намерены заниматься, Марк, когда окончите военную академию? — спросила Акме. –

— Буду помогать отцу и старшему брату, — последовал ответ. — Отец не раз говорил, что я необходим ему на службе. Хотя, признаться, политика не слишком прельщает меня. И я бы с удовольствием обосновался в своём доме в Миларе, обзавёлся бы семьёй. Отец постоянно повторяет, что долг превыше наших желаний.

— Принцы тоже должны быть счастливы, — улыбнулась Акме. — Вы так молоды, даже юны, а вы уже мечтаете о семье.

— Не могу сказать, что мечтаю о ней. Однако хотел бы прожить жизнь с той женщиной, которую полюблю.

— Почти всегда принцам, особенно наследным, жены подбираются их отцами и политиками, — сказала Атанаис.

— К счастью, я не наследный принц, — сказал Марк. — У меня есть шанс взять в жены любимую девушку, а не ту, которую пожелают советники.

Ишмерай была заворожена той серьезностью, с которой Марк рассуждал о своём будущем. Еще ни один из её знакомых подобного же возраста и не думал о семье. Марк говорил о своей будущей супруге, словно уже встретил её и уже был в неё влюблен. Подобная мысль сжала сердце Ишмерай незнакомым, но таким горьким и болезненным чувством. Кем была эта девушка? Из какой она была семьи? И если он повстречал такую, зачем он её прижимал к дереву менее часа назад? Она должна была непременно расспросить у него об этой девице. Он её близкий друг, он обязательно ей обо всём расскажет.

— Позволь спросить, Марк, — лукаво заулыбавшись, подала голос прелестница Атанаис, странно поглядывая на Ишмерай. — Имеете ли вы уже на примете такую девушку?