Наследница дворянского гнезда

– Так на повестке, что я в почтовом ящике у него нашла и обратно положила, время и день написаны были. И машина в ту сторону поехала. Что я, тупая, что ли, какая? Смотрю, повернула в сторону проспекта, время сходится.

– Подожди, – перебила я ее, – как это «смотрю»? Ты где сейчас находишься?

– Ну возле дома его, где же еще. Считаешь, я такое важное дело доверю чужому человеку? Плохо ты обо мне думаешь.

– Я же велела вам сидеть на кладбище! Норбеков тебя в лицо знает. Люся!

– Я же не хожу туда-сюда перед подъездом, – возмутилась она, – я за гаражом на картонке сижу. Меня никому не видно, а мне все видать. Да не переживай ты, это он меня бояться должен, а не я его. Он, поди-ка, во сне меня каждую ночь видит. Страшном. Эротические ему по возрасту не положены. Так мне что делать-то?

– Ничего, сиди на картонке, если не холодно, – немного подумав, решила я, – а я, пожалуй, подъеду к прокуратуре. Посмотрю на месте, что да как там.

Теоретически в этом не было никакой необходимости. Но на сердце у меня было неспокойно, и я решила самолично посмотреть на поведение своего подопечного. Я подкатила к зданию прокуратуры, нашла глазами «девятку» Норбекова и стала ждать. Ждать пришлось долго. Солнце припекало, я открыла окошки и откинулась на спинку сиденья. Глаза слипались. Чего-то не высыпаюсь я последнее время. Вот закончу с Норбековым, может быть, стоит взять путевку куда-нибудь в теплые страны? А еще лучше на Байкал или в Карелию. Сейчас много говорят о совершенно потрясающих турах, в которых группы сплавляются на байдарках, например, или живут в какой-нибудь заброшенной деревушке. Тихо, прохладно, чисто. Никакой тебе городской грязи – и в физическом смысле, и в духовном. А ведь нечто подобное пытался создать и Лепнин. Не успел. Если Марта и Ирина все-таки воплотят его идею в жизнь, обязательно проведу хотя бы недельку в усадьбе Каменные Липы. В роли барыни. Не хочу быть крепостной, терпеть не могу работать!

Я так размечталась, что чуть не пропустила Норбекова. Да и он сам предпринял все меры, чтобы стать как можно менее заметным. Вышел из дверей прокуратуры за спинами какой-то группы товарищей, шмыгнул не к машине, а за угол. Это начинало мне нравиться. Что опять задумал этот неуемный мерзавец? Я вышла из машины и тихонечко подкралась к углу здания. Молодец, что не бросилась сломя голову. Хороша бы я была, если бы наскочила прямо на Норбекова, скрывающегося за поворотом!

Меня остановил его голос: Норбеков вызывал такси. Машина должна была подъехать к кафе, расположенному в двух минутах ходьбы от этого места. Он решил оставить свою «девятку» и удрать незамеченным, потому что предполагал: за ним следят. Правильно предполагал. Я вернулась к своему мини-куперу и поехала к кафе, возле которого собирался ждать машину Норбеков. Какая я умница, что ни разу не засветилась перед ним на своем мини-купере! В какой-то момент в голове мелькнула мысль: а что, если он меня засек еще раньше и намеренно позволил подслушать свой телефонный разговор? И я сейчас радуюсь своей удачливости, а он на своей машине едет в другую сторону? Это было бы жестоким щелчком мне по носу!

На счастье, мои страхи оказались ложными. Через минуту на место подошел Норбеков, почти сразу же подъехала заказанная машина. Любопытство просто сжигало меня изнутри: неужели он осмелился нарушить мой приказ и решил встретиться с Мартой? Он мог поверить моему вранью по поводу постов ДПС, работники которых не выпустят его машину из города, поэтому взял такси. Ну что же, значит, я действительно оказалась в нужное время в нужном месте.

Я аккуратно пристроилась в хвост такси. Машина резво взяла с места в карьер и поехала по направлению к выезду из города. Но не на запад, где располагалось село с имением Лепниных, а на север. Что у нас на севере? Из объектов, связанных с Норбековым, только Мулловка и психиатрическая лечебница, в которую он засадил Ирину. Я принялась анализировать: скорее всего, разговор в кабинете следователя заставил его занервничать. Если его отпустили, значит, Казанчев пока не сказал, кто заплатил ему за ложный диагноз. Не то чтобы он уж прямо так сразу брал все на себя, просто пока не признавал свою вину, а следовательно, не упоминал и о заказчике.

Но Норбеков явно паникует, понимает, что рано или поздно патологоанатом расколется. Точно так же, как и я, он прикинул, кто еще может свидетельствовать против него. Медсестра? Она давно не дает о себе знать, из больницы уволилась. Значит, Ирина. О ее местонахождении могла что-то знать Марта, но он уже пытался подобраться к девушке и понял, что это сделать будет не так-то просто. Поэтому Норбеков не придумал ничего лучшего, как потрясти персонал психушки, откуда недавно сбежала вдова Лепнина. Преступник здраво рассудил: сама она не могла оттуда скрыться, значит, ей помог кто-то из обслуживающего персонала. Весьма вероятно, что она до сих пор скрывается у кого-то из врачей или сестер. В любом случае это был хвостик, за который можно было попытаться потянуть.