Наследство. Огонь и меч

— Это остроумно, Кайякан, но неверно. Независимость проистекает не от того, что нас оставляют в покое, а от нашего равенства со всеми другими народами, составляющими королевство Гренда-Лир.

— А если он проиграет? Как тогда будет относится к нам Арива, сидя на троне в далекой Кендре?

— Я слишком пьян, чтобы на это ответить.

— А завтра ты будешь слишком трезв, чтобы на это отвечать.

— О, вот это точно остроумно, — захихикал Гудон.

Кайякан наклонился вперед, пока его лицо не оказалось всего в пяди от лица Гудона.

— Я серьезно.

— Значит, ты выпил недостаточно этого вина.

— Я серьезно, — повторил Кайякан.

Гудон глубоко вздохнул.

— Ладно, я отвечу на твой вопрос. Если Линан проиграет в борьбе за трон, Арива не нападет на нас. Но она позаботится, чтобы наша изоляция стала постоянной и неизменной. Мы будем заточены в Океанах Травы.

— Это кажется похожим на награду, а не на наказание.

Гудон, нахмурясь, посмотрел на него.

— Кайякан, это самая большая глупость, какую ты когда-либо сказал.

Армия четтов оставалась в Суаке Странников больше недели. За это время большая часть травы вокруг суака была съедена лошадьми, но поскольку было понятно, что этой весной не придет никаких караванов, потеря была невелика.

Линан, Коригана и Гудон проводили дни, собирая припасы и оружие, необходимые для перехода через ущелье Алгонка и вступления в восточные провинции; Линан хотел избежать необходимости кормить свою армию за счет местных жителей и вызывать отчуждение среди тех самых людей, которых хотел сделать своими подданными. Камаль и Эйджер возобновили обучение армии и придумали стяги для каждого отряда-знамени — стяги с символами, не имеющими ничего общего ни с каким существующим кланом. Дженроза проводила все время с Подытоживающей, пытаясь овладеть своими способностями, надеясь, что у них есть какой-то предел и что она, в конце концов, всего лишь еще одна магичка; девушка больше не видела во сне Силону, но не могла забыть того сна, в котором она явилась ей.

К концу недели в Океанах Травы уже повеяли теплые ветры грядущего лета. Для Линана это послужило знаком, и он приказал армии выступать.

Знамена, гордо неся над собой свои новые стяги, покинули Суак Странников так же тихо, как и явились туда.

ГЛАВА 27

Галену не доставляло большого удовольствия быть в центре спора, но сын герцога знал, на чьей он стороне, и его это удивляло.

— Возможно, это и ваша провинция, ваше величество, но наша королева поручила командование принцу Сендарусу; более того, она не только поручила ему командование, но и вручила Ключ Меча, а всякий, у кого он висит на шее, обладает высшей военной властью в пределах Гренда-Лира.

Глаза Чарионы сузились, и она прожгла взглядом молодого аристократа.

— Я тоже королева, — прошипела она. — Мне нужна голова Салокана, и немедленно. И я не понимаю, почему сей… — она неодобрительно махнула рукой в сторону Сендаруса, — …господин не желает одолжить мне свою кавалерию и дать возможность преследовать этого ублюдка!

Принц Сендарус закрыл глаза и почувствовал отчаянное желание снова оказаться в Кендре, рядом с женой. А то из-за дурного нрава и брани этой черноволосой ведьмы ему сильно хотелось сбросить ее со стен ее же собственного города.

— Объясню еще раз, — спокойно начал он, — и на этот раз я ожидаю, что вы прислушаетесь к моим словам, так как этот раз будет последним. Я собираюсь преследовать Салокана, но подожду, пока меня не нагонит здесь, в Даависе, вся моя пехота. В то же время часть моей кавалерии и легкой пехоты будет постоянно тревожить арьергард Салокана, гарантируя, что он не сделает петлю назад с целью захватить нас врасплох. А остальные мои войска помогут исправить любой вред, причиненный вашей столице, и подвезти свежие припасы.

— Но что если Салокан доберется до Хаксуса прежде, чем…

— Как бы ни обернулось дело, — перебил ее Сендарус, повышая голос, — моя первая задача — обезопасить этот город. Когда я уверюсь в безопасности Даависа, мы примемся охотиться на Салокана и уничтожать его армию по частям.

Чариона подбоченилась и выглядела готовой сплюнуть, но у нее иссякли все доводы и оскорбления. Этот выскочка-принц явно не собирался позволить ей преследовать Салокана — несомненно, потому, что хотел присвоить всю славу расправы с иностранным королем себе. Как не собирался и позволить ей настоять на праве самой определять события в собственной стране.

— Отлично, — напряженно произнесла она. — Я дождусь, пока вы не соизволите пуститься в погоню. Когда ваши заблудившиеся полки обнаружат наконец, как найти этот город — площадью в десять квадратных лиг и стоящий на самой широкой реке континента, — я буду с нетерпением дожидаться случая снова приняться за войну.

Она круто повернулась и ушла, печатая шаг, прежде чем Сендарус смог ответить. Он вытер лоб тыльной стороной руки.

— Полагаю, сейчас было бы неподходящее время спрашивать у нее, где можно расквартировать войска, — промолвил он.

— Это верно, — согласился Гален. — По-моему, разговор прошел настолько хорошо, насколько вообще можно было ожидать.