Наставница (СИ)

Пол, кстати, значения не играл. Если бы Николас был женщиной, я все равно должна была бы себя предложить, ибо она могла иметь очень специфичные сексуальные предпочтения и при этом не обязательно предпочитать женщин. К примеру, она могла бы любить посмотреть, как девушку имеют. Так что когда я решилась предложить себя Николасу, мне оставалось лишь надеяться на то, что у него со вкусами в постели все более или менее стандартно. Если нельзя избежать, пользуйся этим правильно. Это то, что я успела выучить в чародеях на собственном опыте и что потом буду так старательно пытаться донести до Ады обычными словами, чтобы ей не пришлось на личном опыте проходить через то же, через что прошла я.

И вот наступила та ночь, когда я решилась. Я стояла перед дверью в его кабинет и собиралась с мыслями. Он точно не спал, часто работал допоздна, и сегодняшняя ночь исключением не была. Я постучалась, дождалась приглашения и только после этого вошла внутрь.

Даже сейчас, дома, он был хорошо одет, словно ему скоро на званый вечер. Он переодевался в домашний вариант только тогда, когда уже точно не собирался заниматься делами, но это было огромной редкостью, которую к нынешнему моменту я видела всего пару раз. Дел у него всегда было невпроворот.

Я подошла к его столу, стараясь унять быстрое биение своего сердца, и молча остановилась перед ним. Он в это время спокойно отложил ручку и перевернул бумаги, чтобы я в них не заглядывала. На тот момент я немного обиделась, но годами позже, обдумывая эти моменты, поняла, что он просто меня защищал.

Все свое внимание Николас обратил на меня, и мне на секунду стало неуютно. Я уже знала, что привлекать внимание старших чародеев чревато дурными последствиями. С другой стороны, Николас сильно от них всех отличался, и я решилась.

— Вы много для меня делаете, архимагистр Торне, — после того страшного вечера я больше не звала его по имени, решив не испытывать его терпения.

Он молчал. Спокойно смотрел на меня, ожидая продолжения, и я потянула свое платье за завязки. Я специально сделала так, чтобы от этого завязки легко разошлись и платье свалилось к моим ногам, оставив меня совершенно обнаженной. Тело — это просто тело. Николас все еще спокойно смотрел на меня, хотя взгляд его по изгибам моего тела прогулялся, но он смотрел, как на красивую возбуждающую картину, а не как на предмет необузданного вожделения и не как на раба.

— Для чего ты разделась? — уточнил он.

Я тогда еще не успела привыкнуть к необычности и прямоте его вопросов, поэтому несколько секунд помолчала, обдумывая, не шутит ли он. Но нет, не похоже было, и я ответила:

— Я знаю, как в моем положении следует говорить «спасибо». Я знаю правила. И я пришла поблагодарить за все, что вы для меня делаете.

Он кивнул и положил руки на стол, мягко ответив:

— Ты очень красивая девушка, Каллисто. И умная. Ты действительно все сделала по правилам. Но есть две причины, по которым я откажусь от твоего предложения…

Пока он говорил, я напряглась. Отказ не сулил ничего хорошего. Это означало либо «ты вовек не расплатишься», либо что-то намного более серьезное, чем просто переспать. К последним его словам я подняла платье обратно и прижала к себе, прикрывая им грудь, торс и промежность. Он тем временем продолжал свою фразу.

— … Во-первых, мне немало лет, и я предпочитаю женщин постарше. А во-вторых, напомню, что ты мне ничего не должна. Твое «спасибо» принято к сведению. Можешь одеться и идти к себе спать.

Я еще несколько секунд ошарашенно на него смотрела, но потом начала молча натягивать платье. Я вообще тогда была немногословной, потому как за многословие можно было и схлопотать проблем, что мой прежний наставник отлично до меня донес.

Николас, посчитав разговор оконченным, убрал от меня взгляд и снова перевернул документ, которым занимался, задумчиво в него вчитываясь. Я оделась, но осталась стоять, глядя на него, и мое общество его совершенно не смущало. Тогда я поймала себя на непривычном ощущении, будто нахожусь в одном помещении со старым мудрым драконом, который не представляет для меня угрозы просто потому, что у него есть свои дела, которыми он занят, и я ему не нужна ни для чего. Ни чтобы поднять свою самооценку, ни чтобы обвинить в своей ошибке, ни чтобы развлечься, унижая меня. Ему все это не нужно, потому что он слишком опытен и величественен, чтобы удовлетворять какие-то низменные потребности. И тогда я поняла, что не хочу уходить. Что хочу немного больше узнать о нем. Совершенно искренне хочу помочь, в чем смогу, и поблагодарить за все, что он сделал для меня.

— Я хочу помочь, — сказала я после долгого молчания.

— В чем ты хочешь мне помочь? — он поднял взгляд от бумаг на меня.

— Не знаю, вам лучше знать, — я пожала плечами. — Я умнее и находчивее, чем кажусь. А еще очень быстро учусь. И самое важное — это то, что я действительно хочу помочь. На самом деле, а не как обычно у чародеев принято, когда они говорят одно, а думают вообще другое.