Настоящая любовь

Я смотрела на Сэма, желая услышать, что он скажет. Я не ответила потому, что была целиком охвачена тем удивительным чувством, которое испытывала в ту минуту, было так приятно сознавать, что тебя любят.

Отвернувшись, Сэм отпил глоток молочного коктейля. А потом посмотрел на меня и сказал:

– Полагаю, сказанное мной означает, что я готов. Поэтому теперь я хочу просто дождаться, когда ты будешь готова. Если ты когда-нибудь захочешь.

– Если я когда-нибудь захочу… – Я желала убедиться, что верно поняла то, что он говорит.

– Выходи за меня замуж, – сказал Сэм, снова отпивая коктейль.

– Постой, ты… – Я хотела спросить его, не делает ли он мне предложение, но эти слова казались такими бездушными, такими напыщенными, такими вызывающими.

– Я не делаю тебе предложения, – сказал Сэм. – Но я не говорю, что «не делаю тебе предложения» потому, что не хочу этого. Просто я хочу дождаться, пока ты будешь готова принять мое предложение.

– Мне кажется, что я не поняла и половины из того, что ты сейчас сказал, – улыбаясь, проговорила я.

– Это не самое удачное из моих высказываний, – смеясь, ответил он.

– Не мог бы ты ясно и лаконично выразить то, что сказал?

Улыбнувшись, Сэм кивнул.

– Эмма Блэр, если ты решишь, что хочешь выйти за меня замуж, прошу тебя, скажи мне об этом. Потому что я очень хочу жениться на тебе.

Я уронила гамбургер на мостовую. Я сделала это не нарочно, просто он выпал у меня из рук, как будто мозг послал сигнал моим пальцам: «Что бы ты ни делала, остановись и обрати внимание на то, что происходит». После чего я, обхватив руками лицо Сэма, поцеловала его от всего сердца.

Отстранившись, я не дала ему вымолвить ни слова. Я сказала:

– Давай сделаем это.

– Что? – спросил Сэм.

– Я хочу выйти за тебя замуж.

– Подожди, – сказал Сэм, – ты уверена? – Насколько я понимала, он не мог поверить своим ушам, отчего полюбила его еще больше.

– Абсолютно уверена, – сказала я. – Я хочу выйти за тебя замуж. Разумеется, хочу. Я люблю тебя.

– О, вот это да, – сказал Сэм, улыбаясь так широко, что в уголках его глаз показались морщинки. – Так у нас… у нас помолвка?

Я рассмеялась от счастья.

– Думаю, да, – сказала я.

Сэм быстро оценил ситуацию.

– Нет, нет, нет, – проговорил он, покачивая головой. – Так не делается. Есть дела поважнее. Мы не можем считать себя помолвленными, пока у меня в руках молочный коктейль.

Он бросил стакан с коктейлем в урну. Подняв с земли свой гамбургер, я выбросила его туда же.

– Отлично, – сказал Сэм. – Мы все сделаем как положено.

Он опустился на одно колено.

– О боже, – удивленная и ошеломленная, произнесла я. – Сэм! Что ты делаешь?

– Только у меня еще нет кольца, – сказал он. – Но я знаю кое-что еще. Иди сюда. – Дотянувшись до моей руки, он взял ее.

– Эмма, – произнес он срывающимся голосом, – я хочу провести с тобой всю жизнь. Я всегда хотел этого. Ты и я… мы подходим друг другу, как пара шестеренок, как две взаимозаменяемые детали, соединяющиеся без всяких усилий, вращающиеся в тандеме, совершенно синхронно.

Я верю в нас, любимая. Я верю, что подхожу тебе и что я стал лучше потому, что рядом со мной ты. И я хочу провести рядом с тобой всю свою жизнь. Итак, Эмма Блэр, ты выйдешь за меня замуж?

Первой мыслью, пришедшей мне в голову, было: Слишком быстро. Но потом я подумала: Мне кажется, я заслуживаю того, чтобы быть счастливой.

– Да, – тихо произнесла я. Я сразу же удивилась тому, как трудно мне было произнести это вслух, насколько я оцепенела от изумления. Но он услышал меня. Он знал, что я отвечу. Он встал и поцеловал меня так, словно это было в первый раз.

Я почувствовала, что у меня к глазам подступают слезы, и понимала, что нет никакой возможности удержать их. Я начала реветь.

– С тобой все в порядке? – спросил Сэм.

Я решительно кивнула.

– Все замечательно, – ответила я. – Я…

Я не знала, что сказать, каким определением воспользоваться, чтобы описать прокатившуюся по моей душе волну ликования.

– Я люблю тебя, – сказала я, понимая, что это звучит более правдоподобно, чем когда бы то ни было.

– Я тоже люблю тебя.

Меня так и подмывало сказать: «Я так благодарна тебе» и «Не могу поверить, что это правда», но вместо этого я прижала его к себе и крепко, изо всех сил, обняла.

Сэм вытер мои слезы, когда мы поймали такси. Всю дорогу домой он держал меня за руку. Когда мы вошли в квартиру, он смахнул волосы с моего лица.

Он помог мне расстегнуть молнию на платье. Дойдя до постели, мы занялись любовью, лежа поперек кровати, словно у нас не было времени улечься нормально. Когда мы держали друг друга в объятиях, последние остатки существовавшей между нами стены рухнули.

После чего мы пошли в гостиную и, полунагие, охмеленные и потерявшие голову, вместе сыграли песню «Heart and Soul»[13].

Сидя рядом с ним на табурете у пианино, я сказала:

– Что, если бы я так и не зашла в музыкальный магазин?…

Сэм, нежно улыбнувшись, посмотрел на меня, продолжая как никогда мягко перебирать клавиши, а потом сказал:

– Но ты же зашла.