Наступит день

Здесь, в студенческой среде, Фридун, как и всюду, замечал два лагеря. Симпатии студентов, вышедших из простого народа, преданных идее независимости и прогресса Ирана, были безраздельно на стороне Советов. И наоборот, студенты из богатых семей, из реакционных кругов Ирана рассматривали усиление СССР как несчастье для себя и всячески восхваляли Германию, Англию и Америку.

Обострение политического положения на Балканах и приближение военных операций непосредственно к Ирану придавали этим спорам особенно острый характер.

Фридун систематически передавал товарищам разговоры среди студентов. Товарищи подтверждали, что те же разговоры они слышат и в рабочей среде.

— Сейчас не время сидеть сложа руки, — сказал как-то Риза Гахрамани. Необходимо выпустить хоть листовку, если не можем выпустить брошюру.

И они решили назвать листовку — "Надежда народов и оплот мира".

Вечером того же дня после захода солнца Фридун сидел в своей новой квартире на южной окраине города и обдумывал содержание листовки. Внезапно к нему постучались. Это был Явер Азими, переодевшийся в штатский костюм. Не садясь, он второпях передал Фридуну предупреждение сертиба Селими:

— Положение тяжелое. Заключенных ожидает казнь.

Поняв, что спасти Керимхана, доктора Симоняна и арестованных с ними товарищей не удастся, Фридун после долгого молчания сказал тихо, но внятно, подчеркивая каждое слово:

— Наш долг — продолжать их дело. А если погибнем и мы, придут другие товарищи.

— Сертиб просил передать, что и ему грозит опасность. Он окружен агентами жандармерии.

— Передайте сертибу, чтобы не падал духом. Когда нужно будет, мы его поддержим, как только сможем.

На вопрос Фридуна о настроении в воинских частях Явер Азими ответил:

— Нет ни одной части, где бы не было немецкого офицера. На занятиях солдат готовят к борьбе с русскими.

— А солдаты как?

— Девяносто девять процентов из них — дети крестьян и рабочих. Они не поднимут оружия против русских. А наши товарищи по возможности разъясняют им, что русские — друзья трудового народа.

Фридун попросил его наладить систематическую работу среди близких солдатам младших офицеров. Затем он пошел проводить товарища до калитки.

После ухода Явера Азими Фридун решил включить в листовку специальное обращение к солдатам и младшему офицерскому составу иранской армии. Он чувствовал приближение решающих боев; созданному ими отряду предстояло скоро пройти первое испытание. В день этого испытания они, организаторы и вдохновители, поведут народ в решающее наступление на кровавую деспотию. Но успех этой армии будет зависеть от качества той работы, которую они ведут сейчас в подполье, от степени политической сознательности ее рядовых и командиров.

И накануне решающих боев Фридун готовился пока начать наступление с пером в руках.

Мысли его были ясны и четки.

Фридун уже написал первое слово: "Товарищи" — как вдруг со двора послышался многоголосый человеческий говор.

Отложив перо, Фридун встал. Через замочную скважину он увидел приближавшихся к его дверям двух жандармов и человека в штатском, освещающего дорогу карманным фонарем.

Он распахнул окно, выходившее на задний двор, чтобы выпрыгнуть, но увидел, что оттуда на него направлены ружейные дула.

— Вы привыкли убегать через окно! — влетев в комнату, крикнул жандармский офицер. — На этот раз опоздали!..

Когда Фридун со связанными за спину руками выходил из комнаты, он был внутренне готов противостоять любым испытаниям.

Об аресте Фридуна Ризе Гахрамани сообщила Ферида. В первую минуту он так растерялся, что даже не сразу понял, что сказала ему плачущая Ферида. Он молча стоял, застыв на месте. Но, вспомнив о том, что такая же участь может постигнуть и других товарищей, особенно Курд Ахмеда, Риза начал действовать. Он назначил срочное собрание товарищей в доме старика Саркиса, где скрывался Арам Симонян. Об этом он поручил Фериде немедленно сообщить Курд Ахмеду и Серхану.

Первым на собрание, которое происходило в погребе, пришел сам Риза. Он сообщил Араму об аресте Фридуна. Это известие ошеломило Арама.

— Мы должны спасти его любой ценой! — воскликнул он. — Завтра я переоденусь и выйду в город. Надо действовать! Так, отсиживаясь по подвалам, мы можем потерять поодиночке всех товарищей!

— Выкинь эти бредни из головы! — резко прервал его Риза Гахрамани. Если арестуют тебя, заключенным в тюрьме не станет легче. Нужна сугубая осторожность.

— А как же быть? — нетерпеливо спросил Арам. — Сидеть и спокойно смотреть, как вешают наших товарищей?!

— Что поделаешь, — тихо, но решительно сказал Риза Гахрамани. Выходит, что без жертв не обойдешься.

Когда собрались Курд Ахмед, Ферида и Серхан, Риза Гахрамани сразу приступил к делу:

— Мне кажется, что некоторые товарищи, до сих пор шедшие впереди и руководившие нами, должны хотя бы временно укрыться. Я имею в виду в первую очередь Курд Ахмеда. Предлагаю ему выехать из Тегерана.

— Предложение разумное! — первым высказался Серхан.