Наступление

— Да тут получилось такое… Понимаете, тащ капитан, был тут такой Дост. Инженер Дост. Не из пятерки, нет[133]. У него семья большая, он сам из уважаемой семьи. Но он честно на сторону революции перешел. Он все для односельчан делал, помогал, чем мог. Его местный исламский комитет к смерти приговорил за то, что он к нам ходит. А он честно помочь всем хотел. Он систему придумал, чтобы воду с гор собирать, баи, они же тут людей заставляли за воду платить, если бы могли — они бы и за землю платить заставляли. Он к нам приходил, говорил — я хочу, чтобы Афганистан жил так, как вы сейчас живете. Он таджик, на родине был, потом фотографии привозил, показывал, как в Таджикистане живут, его духи только за это ненавидели, потому что люди смотрели эту фотографию, и верили ему, а не мулле. Вот его за это духи убили. Он ночью шел, его встретили — он к нашему выносному посту побежал. А командиром там Забалуев был. Курченко хотел пойти, помочь, Забалуев ему приказал на месте сидеть и остальным тоже. А Дост… ему голову отрезали, понимаете? И звезду на груди вырезали, чтобы боялись. Он же нам верил, к нам бежал, верил, что мы поможем. А мы… Как же мы победим, если тут такие…

— Как Забалуев? А никак! Никак не победим.

Замполит остановился

— А… зачем тогда, тащ капитан…

— Зачем мы тут? Воевать. Знаешь, в чем твоя ошибка, Зеленкин. Ты думаешь, что вот этот вот Забалуев — его словами переубедить можно. Не-а. Ни хрена подобного. Ты ему сказал, он на них плюнул и дальше. Вот когда он в штаны наделает от страха, когда до кишок проймет — вон тогда он въедет. Разом!

— Но так же… Нельзя.

— Тогда этот буржуй тебя подставит. Или еще кого. Думай сам. И мышцу качай. Не ту, которая языком ворочает, а все остальные. Понял? Иди… строй личный состав. Мы тут с замком моим… словом перекинемся.

Когда Зеленкин ушел — капитан в упор посмотрел на Скворцова

— Понял?

— Так… точно — неуверенно сказал Скворцов

— Ни хрена не понял. Пока. Но поймешь. В группе — буржуев нет. Но это потому, что я — есть. А вот ты — можешь и развести. Буржуй, Скворцов — это такая тварь, из-за которой вся группа может погибнуть. А он выйдет к своим и дальше будет гадить. Его — не грех и случайной пулей.

— Не понял? — мрачно сказал Скворцов — то есть?

— То и есть. Иди… проверь посты. Замок.

* * *

Почему-то у многих сложилось такое впечатление, что в Афганистан нас никто не звал, никто нас там не ждал, и когда мы вошли — никого кроме врагов, тайных или явных — там не было. На самом деле это было не так. В Афганистане существовала прослойка людей — и эта прослойка росла с каждым годом нашего пребывания там. Эта прослойка, увы, росла за счет того, что в афганском обществе становилось все меньше и меньше равнодушных, оно все больше и больше раскалывалось и точно так же росли ряды душманов — но она росла. Это были люди, которые искренне хотели видеть Афганистан цивилизованным социалистическим справедливым государством, без рабства и угнетения, государством, где все трудятся и получают за свой труд справедливую плату. В стране появлялись люди, которые действительно — по крайне мере сами лично — шагнули из феодализма в современный мир, победили раба в душе своей и искреннее хотели помочь сделать это всем афганцам.

Увы — но такими были не все, далеко не все. И, что самое страшное — силами феодального мракобесия пользовались, лелеяли их, холили, вооружали — те люди, которые тоже относились к цивилизованному миру. Они забыли, что волк, который съел твоего врага — не стал от этого твоим другом. И завет о том, что не рой другому яму — они тоже забыли…

* * *

Что же касается капитана Сивицкого — то свои знания и умения он Скворцову передал. Но не все. Во время командировки в Асадабад его ранили, не так чтобы тяжело — но на лечение его отправили в Кабул, в Центральный военный госпиталь. Оттуда — он уже не вышел, ходили слухи, что капитан свернул с ума и его отправили в Союз. На группу поставили Скворцова, совсем зеленого еще, больше просто некого было. Может быть именно то, что он был совсем зеленый — помогло ему наладить отношения с группой. Во время войны все прекрасно видно, кто честный, а кто нет, кто надежный, а кто нет. Скворцов был и честным и надежным, кроме того, он был умным и хитрым, что редкость — не секрет, что в спецназ обычно попадали пацаны с не самых благополучных семей. Его замок, тот самый Шило, взял на себя часть командования, вся группа учила своего лейтенанта — а лейтенант учил свою группу, потому что, например, так стрелять из СВД, как стрелял он, никто в группе не мог, и так до конца и не научился. Так, постепенно, он и врос в группу. И больше в обиду его — никто бы не дал.

* * *

Утром прошел патруль — тут были такие хреновые места, река, потом дорога и потом сразу — стенка на пятьдесят метров. С той стороны — зеленка. Мутная, недобрая, быстрая река. С той стороны — иногда били духи. Ракетами. Поэтому пограничные патрули старались тут не задерживаться.

Когда патруль ушел — пошли на переправу.

Переправа — переправа, берег левый — берег правый…