Натюрморт для вампира

Глава тридцать шестая. Что случилось зимой сорок первого?

Прошлый вечер Андрей, воспользовавшись небольшой передышкой, создавшейся в работе, с удовольствием провел с Варей.

Зная любовь жены к театру, он достал билеты на гастрольную постановку «Вассы Железновой» Малого театра, в которой главную роль играла знаменитая Вера Пашенная.

Хоть сам Андрей редко мог позволить себе такой праздник, и спектакль был одним из лучших, но в театре он почти не отводил глаз от Вари, которая с необыкновенной восторженностью смотрела на сцену, и на её милом личике отражались все чувства героев, страдающих от тирании властной старухи, погубившей всю свою семью.

Прислушиваясь к голосу сценической Вассы, Дубовик вдруг понял, что невольно проводит некую параллель между Горьковской героиней и старухой Поляковой. Правда, последнюю он и в глаза ещё не видел, но то, что рассказали ему оперативники и участковый, некоторым образом перекликалось с тем, что происходило на сцене. Даже имена внуков: у Вассы – Коля, у Поляковой – Толя, были созвучны. И то, что обе воспитывали их без матерей, видимо, сыграли свою роль в становлении внутрисемейных отношений и отношений к окружению этих детей.

Вечером по телефону подполковник получил ответ ещё на один вопрос: позвонил Калошин и рассказал, что к нему приходила Жернова.

– Она вспомнила, как после возвращения из Германии домой узнала от дворника, что к ним во время оккупации приходил какой-то человек в штатском и интересовался и самой семьей, и какими-то «черепушками», это со слов дворника. А тот, в свое время, помогал матери Софьи перевести в музей все экспонаты, которые она передала туда. «Черепушки», по его словам, были слишком хрупкие, поэтому она упаковала их в несколько коробок, которые дворник вместе с ней и перевез в музей.

– Теперь понятно, откуда преступник узнал, что артефакты, привезенные Торн-Преображенским, вместе с музеем были отправлены в эвакуацию. Передай благодарность Софье Корнеевне и искреннее соболезнование по поводу гибели её дочери.

Ночь Андрей провел почти без сна. Мысли, одна опережаю другую, роились в его голове, складывая один за другим фрагменты мозаики. К утру он понял многое, не хватало нескольких кусков, чтобы полностью восстановить картину прошлых лет, откуда всё началось…

В томительном ожидании текли часы за часами. Собирая мелкие факты, беседуя со свидетелями, Дубовик ни на минуту не мог расслабиться в ожидании главного.

Герасюк, видя напряженное состояние приятеля, позвал его к себе в лабораторию.

– Между прочим, могу ответить тебе на один вопрос. Я понял, почему собаки не взяли след.

– Говори! – Андрей «обуздал» стул и положил руки на спинку.

– Всё просто: хлорная известь! Веретуха сделал вывод, что забор крови производил профессиональный медик. И я с этим согласен. Абы в каком помещении такую процедуру он делать не будет: опять же, профессиональная привычка – стерильная чистота, прежде всего. И даже если стены, что там ещё, в помещении, не обрабатывают, то уж пол-то точно моют с хлоркой. А у порога кладут половичок, либо ту же тряпочку, которой мылся пол. Вот ваш злодей и протравил свои подошвы едким веществом. Заходя в помещение, вытирал обувь. А мог и специально перед трупами набрызгать этой гадости. Я даже больше склоняюсь к такому раскладу, именно потому, что хлорка у этого человека всегда под рукой.

– Понял. Ну, и уж если ты так внимательно отнёсся к подобному факту, объясни мне, для чего мальчишек усыпляли сначала хлороформом, потом аминазином?

– Не понятно? Странно… Ну, ладно, объясню. – Герасюк внимательно посмотрел на Дубовика, уловив его напряжение от ожидания: – Думаешь, мог ошибиться относительно этой разведчицы?

– Знаешь, Петя, вот этой ошибке я был бы рад безмерно… – Андрей вздохнул. – Но, боюсь, что и на сей раз я прав… – он резко встал со стула, отодвинув его, и заходил по комнате. – Вот как ты себе представляешь: приходят здоровые мужики, крутят руки уже совершенно седой женщине, у которой вся грудь в орденах… Которая прошла две войны!.. И вдруг!.. Чёрт знает, что такое!

Герасюк удивленно посмотрел на приятеля:

– Не узнаю тебя! Чего это ты?.. И вообще, сначала доведи дело до конца, потом пускай слюни. Может быть, напрасно поднимаешь «бурю в стакане воды»? Знаешь, Андрей, после женитьбы ты какой-то сентиментальный стал, что ли…

– Женщин стал понимать, – улыбнулся тот. – А вообще, ты прав! Ладно, так что о мальчиках?

– Думаю, что буду говорить банальности, вряд ли ты сам этого не понимаешь, но если требуешь… Приложить кусок марли и мгновенно усыпить проще, чем поставить укол. Только хлороформ выводится с выдыхаемым воздухом уже через 15-20 минут, и тут тоже надо правильно рассчитать, чтобы человек ещё не проснулся, сделать укол и усыпить снова.

– Ладно, это я понял. Но усыпляли их смертельной дозой, верно?

– Ну, если судить по их нынешнему состоянию, прости за циничность, то верно.

– И что? Кровь брали у мертвого?

Герасюк хмыкнул: