Нацисты

Ни одна причина сама по себе не является достаточной, чтобы это объяснить. И тем не менее существует ряд предпосылок, без которых не было бы принято окончательное решение о массовом истреблении евреев. В первой главе мы уже говорили о возникновении антисемитизма в Германии после Первой мировой войны и о том, как отдельные радикальные партии правого толка выступали с речами, в которых содержался призыв убивать евреев. Однако до своего вступления в должность канцлера Германии сам Гитлер никогда открыто не призывал – по крайней мере, в своих произведениях и публичных выступлениях – к уничтожению евреев. В 1930-х он ограничивался лишь призывами к лишению евреев немецкого гражданства и массовой высылке их из страны. Многих евреев это впоследствии вынудило уехать из Германии, и такой способ решения созданного нацистами еврейского вопроса существовал практически до того дня, как был отдан приказ об истреблении.

И все же за идеей «очищения» Германии от евреев стояла куда более зловещая философия. Еще 21 марта 1933 года в одной лейпцигской газете появились следующие строки: «Если пуля угодит в нашего благословенного лидера, все евреи в Германии будут немедленно поставлены к стенке, и мы устроим им такую кровавую баню, какой еще свет не видывал». По словам Арнона Тамира, антисемитизм нацистов можно описать всего несколькими простыми словами: «Всегда и во всем виноваты евреи»²

.

Эта идея вины

является ключевой. Даже умственно отсталые, которых нацисты презирали, никогда персонально не несли вины за свою болезнь. Но евреев обвиняли во всем: они были виноваты в поражении в Первой мировой войне и стояли за распространением страшного большевизма. И не важно, что этот анализ был просто неверным и упрекали их абсолютно незаслуженно: нацисты все равно находили возможным в это верить. В конце концов Германия действительно потерпела поражение в войне и в результате подверглась унижениям Версальского договора. Более того, нацисты обвиняли в случившемся каждого

еврея, потому что, согласно нацистской пропаганде, евреи были все частью однородной массы, более преданные друг другу, чем фатерлянду. Если один еврей совершил преступление, значит, преступление совершили все евреи.

Но из этого вовсе не вытекало, что расправа с евреями была неизбежной с момента прихода нацистов к власти. Все же большую часть 1930-х годов евреи жили в гитлеровской Германии относительно мирно. После отдельных проявлений насилия по отношению к евреям в первые месяцы нацистского режима и безуспешного бойкота торговцев-евреев 1 апреля 1933 года насильственное притеснение евреев было меньшим. Безусловно, сегрегация и дискриминация никуда не исчезли, но многие евреи сумели смириться с каждодневными оскорблениями. Затем 9 ноября 1938 года наступила «Хрустальная ночь». Ужас той ночи отражен в опыте восемнадцатилетнего Руди Бамбера, который позвонил в полицию сообщить, что штурмовики крушат дом его семьи, и понял, что помощи от полиции ждать не приходится и что полиция не на его стороне. «Хрустальная ночь» является исключительно важным этапом в эскалации антисемитизма нацистов, потому что наглядно демонстрирует тот факт, что евреев сообща винили во всех преступлениях. Еврея, застрелившего немецкого дипломата в Париже, считали не отдельным преступником, а клеткой целостного организма, состоявшего из всех евреев.

Руди Бамбер пытался понять, почему штурмовики выбрали именно его семью: что они сделали не так? Но нацисты думали иначе. За преступления, совершенные отдельными представителями их народа, в ответе были все евреи. И не важно, что они могли быть незнакомы с тем евреем, могли осуждать его; один еврей – это все евреи.